Вернуться на главную страницу
Наши авторы
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПСИХОТЕРАПИИ ЗАВИСИМОГО ПИЩЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПСИХОТЕРАПИИ ЗАВИСИМОГО ПИЩЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ

 

Б.Ю. Приленский, А.В. Приленская, И.И. Федорова, Д.В. Култышев (Тюмень)

 

Минуло почти 23 года со времени появления известного всем приказа министерства здравоохранения уже ушедшей в историю страны – СССР о психотерапии. Тогда впервые в истории отечественного здравоохранения появилась новая специальность – врач-психотерапевт. Стремительно формировался принципиально новый подход в отечественном здравоохранении к формированию концепции здоровья. Мы впервые не только декларативно, но и на практике стали применять ВОЗовскую концепцию здоровья как физического, психического и социального благополучия, а не только отсутствие признаков болезни.

Удивительным образом этап возрождения психотерапии в России совпал с довольно бурными периодами в истории нашей страны. Развитие психотерапии словно отвечало на насущные гуманитарные запросы пробуждающегося Российского общества. От людей вновь потребовалась инициативность, творческий подход к делу, умение распоряжаться своим интеллектуальным потенциалом. Поэтому повысились требования к качеству здоровья.

Не секрет, что психотерапия успешнее развивается в странах с более развитой социальной и экономической системой. Ее удел - это повышение качества жизни. С неврозом можно жить, причем долго, но не очень счастливо. Такая жизнь вряд ли может понравиться человеку, потребности которого не ограничиваются удовлетворением пищевого и оборонительного инстинктов.

 Если перефразировать известное выражение «болезнь – это стесненная в своей свободе жизнь», то можно смело утверждать, что стесненная в своей свободе невротическая личность советского и постсоветского пространства благодаря современным психотерапевтическим технологиям начинала обретать долгожданную гармонию и здоровье.

К сожалению, в водимые в последние годы министерские стандарты здравоохранения мало вписываются такие неосязаемые и не проверяемые лабораторными анализами понятия, как личность, внутриличностный конфликт, невротические защиты, личностный рост.

На протяжении многих лет коллектив нашей кафедры проводит изучение распространенности, клиники и динамики, а также способов психотерапевтической коррекции пациентов с дезадаптационными невротическими реакциями, пограничными невротическими нервно-психическими расстройствами, психосоматическими нарушениями, различными формами зависимого поведения, а также невротическими расстройствами личности.

Так, ассистентом кафедры медицинской психологии и психотерапии С.О. Сазоновым (2004-2008) было проведено сплошное безвыборочное анкетировании 238 студентов 2 и 3 курсов Тюменской медицинской академии с целью выявления невротических жалоб.

Студентам с многочисленными невротическими жалобами (90 человек) было предложено обратиться на прием и пройти клиническое обследование, после которого они получили рекомендацию пройти курс групповой психотерапии, на основе разработанной нами собственной модели с использованием методов трансперсональной и телесноориентированной психотерапии

В процессе последующего клинико-психопатологического и психологического обследования в 12,2% наблюдений был поставлен диагноз «неврастения, смешанная форма». В остальных случаях студентам выставлялся диагноз «предневротическое» или «дезаптированное» состояние (ПДАС).

Преобладание чувства вялости, усталости, снижения физической работоспособности при наличии расстройств сна, позволило установить психодезаптационное состояние, астенический вариант с физической слабостью у 20 студентов (22,2%). Преобладание снижения памяти и внимания, снижения умственной работоспособности и психической продуктивности дало возможность установить психодезаптационное состояние, астенический вариант с психической слабостью у 21 студента (23,3%). Преобладание эмоциональных расстройств – раздражительности, вспыльчивости, возбудимости, чувства недовольства собой и окружающими позволило установить психодезаптационное состояние, дистимический вариант у 25 студентов (27,8%). И, наконец, преобладание среди жалоб вегетативных нарушений в нескольких системах организма, метеолабильности, ортостатических нарушений, дало возможность установить психодезаптационное состояние, психовегетативный вариант у 13 студентов (14,4%).

Студентам, не пожелавшим пройти курс групповой психотерапии или имеющим противопоказания к прохождению используемых нами методик, была дана возможность получить психотерапевтическую помощь в индивидуальном порядке с использованием методов рациональной, трансактной, когнитивной терапии, а также библиотерапии.

Еще одно направление, представляющее несомненный теоретический и практический интерес – это зависимое пищевое поведение в силу его значительной распространенности и приводящей к ухудшению здоровья населения. В большинстве экономически развитых стран мира прослеживается отчётливая тенденция к увеличению числа больных с нарушением пищевого поведения, сопровождающегося тяжёлыми соматоэндокринными расстройствами и вызывающим стойкую психосоциальную дезадаптацию (Коркина М.В., Цивилько М.А., Марилов В.В., 1991; Крылов В.И., 1994; Raphael F.J., Lacey J.H., 1992; Wiederman М.W. et al., 2000).

Целью работы – изучение клинических закономерностей развития пищевой зависимости и разработка эффективных форм лечебно-реабилитационных воздействий в модели телесноориентированной, трансперсональной и экзистенциальной психотерапии.

В основу работы легли результаты комплексного исследования 506 взрослых пациентов, а также подростков с нарушениями пищевого поведения в процессе использования дифференцированного многоуровневого психотерапевтического комплекса. Исследование проводилось во взрослом и детском амбулаторном психотерапевтическом отделении ТОКПБ, на кафедре медицинской психологии и психотерапии ГОУ ВПО ТюмГМА Росздрава.

В качестве доклинического этапа развития пищевой зависимости целесообразно выделение стадии формирования аддиктивных пищевых реакций. Формирование аддиктивных пищевых реакций на этой стадии может быть достаточно продолжительным. Большую роль играет родительское программирование аддиктивного пищевого поведения. Нормальные показатели индекса массы тела могут сохраняться длительное время – имеют значение возраст и физическая активность потенциального аддикта. Несмотря на внешне «нормальные» показатели, для пищевого поведения уже на этой стадии были характерны утрата чувства насыщения, быстрый темп еды, отсутствие получение удовольствия от съедаемой пищи. В случае переедания у таких пациентов возможно очистительное поведение, которое мы рассматриваем как проявление защитной реакции. Переедание носило несистематический характер, было связано с пищевыми традициями общества (праздники, дни рождения, прием гостей). У пациентов начинала формироваться психологическая зависимость от объекта аддикции. Эти больные, тем не менее, довольно критически относились к своей фигуре, были обеспокоены возникающей потенциальной угрозой их стройности, предпринимали различные способы предотвратить появление избыточного веса.

Постоянное беспокойство о фигуре, недовольство собой определяло и аффективную симптоматику – чаще отмечались тревога, внутреннее напряжение, неустойчивый или сниженный фон настроения, идеи физической неполноценности. Выделение этой стадии важно с профилактической целью, поскольку эти пациенты имели наибольшую мотивацию, были достаточно личностно гибкими.

Этап формирования клинических проявлений мы предлагаем называть гиперфагической стадией. Психологическая зависимость достаточно сформирована. В клинической картине отмечались следующие черты:

1) дальнейшее повышение толерантности к количеству съедаемой пищи (за счет растяжения стенок желудка, утраты остроты ощущений и снижения чувства удовольствия от еды);

2) потеря контроля над количеством съедаемой пищей (особенно на фоне просмотра телепередач, разговоров или чтения). Пациенты не могут сказать, сколько они съели – «ем, как все, непонятно, почему полнею». Лежащую на тарелке пищу редко отказываются доесть – «чтобы не выбрасывать»;

3) утрата ситуационного контроля (пациенты едят даже тогда, когда не голодны – за компанию, просто так, от нечего делать, ради хозяйки, «которая так старалась»);

4) симптом «опережения круга» – пациенты с зависимым пищевым поведением едят, как правило, очень торопливо. Нередко аддикты начинают есть не дожидаясь, когда будет накрыт стол;

5) явления, напоминающие «амнезии» периодов насыщения – «не помню, ел сегодня или нет» (явления вытеснения), что может быть связано с тем, что внимание во время еды сконцентрировано на разговорах, на просмотре телепередач;

6) утрата защитного рвотного рефлекса (в случае переедания у них нет дискомфорта и тошноты в желудке, в отличие от детей, которые в случае переедания срыгивают излишки пищи);

7) явления «пищевой» анозогнозии – пациенты утверждают, что едят, как все, а прибавка в массе тела связана с возрастом, конституцией или наследственностью (попытки рационализации).

Этап булимического развития – к выявляемым ранее клиническим проявлениям добавляется следующая симптоматика:

1) значительное повышение толерантности к количеству съедаемой пищи;

2) приступы обжорства (булимия, или пищевые «запои»);

3) значительно изменяется чувство удовольствия от процесса еды; влечение к пище приобретает компульсивный характер;

4) чувство насыщения и удовлетворения от пищи становится не столь выраженным;

5) постепенно сужается круг интересов – разнообразие удовлетворяемых потребностей постепенно все более замещается едой;

6) явления, напоминающие абстиненцию – после пищевых «запоев» возникает непреодолимое чувство аппетита, что заставляет снова нарушать все ограничения в диете. Чувство вины, собственного бессилия снимаются едой.

Эта стадия сопровождается клиническим проявлениями,¸ напоминающими физическую зависимость, – повышением толерантности к веществу и непреодолимостью влечения.

Многоуровневая лечебно-реабилитационная программа у лиц с нарушениями пищевого поведения. Психофармакотерапия лиц с нарушениями пищевого поведения

Известно, что каждое расстройство характеризуется клинически определенной группой синдромов, симптомов или поведенческих признаков. Подобное многомерное представление о расстройстве (биологический, психосоматический, психодинамический и психосоциальный аспекты) сопряжено с многосторонним (эклектическим) подходом к терапии, в котором наряду с биологическим (прежде всего психофармакологическим) воздействием прочное место занимают психотерапевтические и социальные мероприятия (Овчинников А. А. и др., 2007).

Психофармакотерапия в процессе реабилитации лиц с зависимым пищевым поведением давала возможность воздействовать как на психические, так и на вегетативные и соматические проявления (Жиляев  А. Г., 1999). Назначение препаратов происходило с учетом переживаний, определяющих психопатологическую картину.

При коррекции астенического синдрома применялись транквилизаторы. В случае преобладания в клинической картине раздражительности, вспыльчивости, тревоги, напряжения назначались транквилизаторы с седативным эффектом: феназепам 0,0005 г. по 1-1/2 таблетке 3 раза в день, нозепам 0,01 г. по 1 таблетке 3 раза в день, афобазол по 0,01 по 1-2 таблетке 3 раза в день. При преобладании в клинической картине астенического синдрома слабости, вялости, утомляемости, сонливости применялись транквилизаторы с мягким стимулирующим (тимотранквилизаторы) эффектом: мебикс (мебикар) по 0,5 г. 3 раза в день, алпрозалам (ксанакс) 0,0005 г. по 1 таблетке 3 раза в день. Для коррекции диссомнических расстройств назначались бензодиазепиновые транквилизаторы (Винокур Э., 2007) – нитразепам (радедорм) 0,005 г. по 1 таблетке за 30 минут до сна. Кроме того, хорошо зарекомендовало себя производное пирролопиразина – препарат имован 0,0075 г. по 1 таблетке на ночь. Наличие в клинической картине аффективных расстройств невротического регистра в виде астенодепрессивного синдрома давало основание к назначению трициклических антидепрессантов, поскольку они относятся к «золотому стандарту» лечения депрессий (Немерофф Ч. Б., Келси Дж. Э. 2007). Амитриптилин 0,025 г. назначался по ½ таблетки утром, в обед и по 1 таблетке на ночь в течение 1-2 месяцев. Пиразидол в силу его выраженной антидепрессивной активности, сочетающей тимоаналептический эффект с регулирующим влиянием на центральную нервную систему и хорошей переносимостью (Машковский М. Д., 2005), назначали в дозе 0,025 г. по 1 таблетке 2-3 раза в день. Сертралин (золофт) в дозе 0,05 г. назначался по 1 таблетке утром в течение 3-4 недель до достижения терапевтического эффекта. При необходимости доза повышалась до 100-150 мг в сутки. Терапия обсессивно-фобических расстройств при выраженности клинических проявлений включала назначение препаратов бензодиазепинового ряда (Пайн Д. С. и др., 2007). Феназепам назначали в дозе 0,001 г. по 1 таблетке 3 раза в день, алпрозалам (ксанакс) в дозе 0,0005 г. по 1 таблетке 3 раза в день.

Психотерапевтическая реабилитация пациентов с зависимым пищевым поведением. В основу предлагаемой концепции дифференцированных психотерапевтических программ положено представление К. Уилбера (1998) о человеческой личности как о многоуровневой конструкции различных уровней сознания. Основная задача психотерапевтической программы – последовательное расширение границ осознания имеющейся проблематики путем последовательной проработки невротического конфликта на его различных уровнях.

На первом этапе психокоррекции психотерапевтическая работа проводилась в группе пациентов от 4 до 12 человек, которые рассаживались на удобных стульях в изолированном помещении, оборудованном качественной звуковоспроизводящей аппаратурой.

Поведенческая психотерапия лиц с нарушениями пищевого поведения. Первый этап коррекции зависимого пищевого поведения был направлен на осознание неадаптивного пищевого поведения. Пациенты обучались ежедневно контролировать собственный вес и калорийность потребляемой пищи в рамках индивидуально подобранного «коридора» калорийности. Представляется важным восстановление стереотипов здорового пищевого поведения. Задача нормализации эмоционального состояния достигалась путем эмоционального отреагирования в атмосфере эмоционального принятия. Кроме того, пациентам предлагалось проанализировать спектр переживаемых эмоций и обучиться методике целенаправленного моделирования эмоций (Литвак М. Е., 2000). Для преодоления различных вариантов сопротивления наступающим переменам пациентам предлагалось ведение дневника, в котором фиксировались все происходящие изменения.

Гипнотические техники, применяемые в работе с пациентами, мы рассматривали не только с позиций поведенческой психотерапии, но и как позволяющие раскрыть доступ к ресурсам организма и личностному потенциалу. При использовании этих технологий не только формировалось желательное поведение (возможность получать больше наслаждения от меньшего количества качественной, вкусной еды) с выработкой здоровых доминант образа здорового, стройного тела, но и активизировался личностный потенциал. Формировалось представление о возможных изменениях, о собственных ресурсах, которые подключаются для достижения поставленной цели.

Личностно-ориентированная психотерапия пациентов с нарушениями пищевого поведения. Этап коррекции внутриличностной проблематики – это процесс осознания конфликта в системе собственно личности. Схема личности, предложенная трансактными аналитиками (Берн Э., 1994, 1998), представляется достаточно простой, логичной и удобной для практического применения. Пациентам давалась возможность проанализировать, как для уменьшения чувства собственной тревоги в связи с неразрешимыми противоречиями между чувством долга, целесообразным поведением и желаниями ими использовались различные психологические защиты. Кроме того, в процессе работы с личностью пациентам предоставлялась возможность осознать механизм развития собственного жизненного сценария (Берн Э., 1997).

У лиц с зависимым пищевым поведением ведущую роль играли стереотипы пищевого поведения, существующие в родительской семье. При этом мы обращали внимание пациентов на типичные родительские предначертания (скрипты), участвующие в формировании сценария зависимого пищевого поведения. Подробно анализировался сценарий жизни пациентов с пищевой зависимостью, родительские «предписания», развенчивались пищевые шаблоны и мифы. С учетом вышесказанного можно говорить об особенностях так называемого жизненного сценария зависимого пищевого поведения, для которого была характерна чрезмерная, доминирующая многие годы неосознаваемая пищевая фиксация.

Коррекция межличностных конфликтов у лиц с нарушениями пищевого поведения. Следующим уровнем проработки психологического конфликта у лиц с зависимым пищевым поведением был межличностный уровень. В основу анализа межличностных отношений была положена концепция трансактного анализа (Берн Э., 1997, 2000; Литвак М. Е., 1998, 2000). В этой системе можно наблюдать следующие стороны психологического конфликта: конфликт между Я и Ты; конфликт между Я и Они; конфликт между Я и Труд.

В процессе анализа межличностных проблем пациентам давались различные подходы предотвращения и выхода из конфликтных ситуаций, в том числе метод амортизации (Литвак М. Е., 1999) с целью оптимизации межличностных отношений и осознания собственных здоровых потребностей. Особенно важно способствовать развитию «Я» через творческий рост. Для этого пациентам рекомендовалось чтение специально подобранной психологической литературы.

После интенсивного блока психотерапевтической работы в течение 4 дней психотерапия продолжалась в процессе ежемесячных встреч, до достижения пациентом желаемых результатов (от 6 до 12 месяцев и более). Кроме психологического консультирования на этих встречах осуществлялась необходимая психотерапевтическая работа с группой по конкретной проблематике.

Второй этап психотерапевтической коррекции. У части пациентов, несмотря на положительную динамику, сохранялись трудности в формировании здорового пищевого поведения в силу сохраняющейся тревоги, напряжения, в связи с чем, им рекомендовалось прохождение второго этапа психотерапевтической коррекции, осуществлявшегося в течение недели, по 6 часов каждый день. Работа проводилась в изолированном помещении с мягким покрытием на полу, оборудованном качественной звуковоспроизводящей аппаратурой. Группа состояла из 6—12 человек. Для достижения атмосферы доверия в процессе психотерапии в контракте с группой сразу оговаривались условия работы. К этим условиям относилось неразглашение всего того, что происходило с другими участниками в группе, за ее пределами. Участникам для уменьшения межличностной дистанции на период работы предлагалось обращаться друг к другу и к психотерапевтам, ведущим группу, на ты и по имени. С учетом того, что психотерапевтические процессы касаются состояний измененного сознания и сопровождаются телесной психотерапевтической работой, участникам на период работы в группе предлагалось воздерживаться от употребления психоактивных веществ. Кроме того, предлагалось также исключить прием обезболивающих средств, поскольку они могут препятствовать работе по осознанию своего тела. Участники информировались, что во время многих процессов (дыхание, телесно-ориентированная психотерапия) запрещено покидать зал и разговаривать. Особо указывалось на недопустимость прерывать проводимую психотерапию.

Телесно-ориентированная психотерапия у лиц с нарушениями пищевого поведения. Нами был разработан дифференцированный комплекс технологий телесно-ориентированной психотерапии (Приленский Б. Ю. и др., 2006; Федорова И. И., 2007). В этом комплексе применялись подходы В. Райха (1997, 1999, 2000), А. Лоуэна (1997, 1998, 1999), М. Фельденкрайса (2000), В. Баскакова (2007) в виде 1,5—2-часовых разминок перед сессиями трансперсональной психотерапии.

Главным положением было то, что работа с телом позволяет осознать психологический конфликт в системе «личность – тело». Здоровая личность не строит границ внутри себя и не окружает себя неприступной стеной психологических защит, которая бы отделяла её от тела.

При пищевой зависимости отсутствие «мышечной радости» приводит к тому, что гедонистические стимулы поступают в результате избыточного потребления пищи (Чухрова М. Г. и др., 2008). Для лиц с зависимым пищевым поведением возведение подобных границ и создание невротически искаженного «образа тела» являются обычным явлением, что приводит к неизбежным конфликтным взаимоотношениям.

Психотерапевтическая проработка невротических проблем этого уровня оказалась наиболее эффективной в процессе телесно-ориентированной психотерапии (Приленский Б. Ю., Федорова И. И., 2007). Ежедневные 1,5—2-часовые блоки телесно-ориентированной психотерапии подготавливали пациентов к следующему этапу – собственно холотропному дыханию.

Трансперсональная психотерапия лиц с нарушениями пищевого поведения. Следующий блок нашей работы – это непосредственно холотропная психотерапия. В процессе холотропной психотерапии широко применялись музыкальные программы, составленные сотрудниками С. Грофа, а также музыкальные произведения из собственной коллекции ритуальной этнической и трансовой музыки. Еще А. Маслоу (1997) подчеркивал, что музыка, ритм, танец – прекрасные способы достижения самоидентичности. В начале сессии участникам предлагалось выбрать себе партнера для последующей работы в процессе холотропного дыхания. Во время сессии пациенты обычно дышали в парах – один из них (дышащий, или холонавт) ложился на покрывало с закрытыми глазами, а второй (ситтер, или сиделка) постоянно находился рядом, оказывая необходимую поддержку.

Состояние измененного сознания (транса) возникает на фоне интенсивного дыхания в сопровождении специально подобранных музыкальных программ, которые воспроизводились обычно на протяжении около 3 часов. Это состояние позволяло пациентам отреагировать заблокированные, погребенные под невротическими психологическими защитами эмоции, вновь пережить травматические эпизоды, которые всплывали из глубин бессознательного. Телесная психотерапевтическая работа, начатая во время так называемых разминок, имела продолжение в процессе холотропной психотерапии. При этом мы исходили из того, что для интеграции подобных переживаний важна готовность клиента. Мы понимали, что есть определенная логическая последовательность психотерапевтического процесса, для чего необходима предварительная индивидуальная проработка личностных и телесных уровней бессознательного.

После дыхательных сессий большое внимание уделялось различным приемам арттерапии. Пациентам предлагалось выразить свое состояние, свои чувства и переживания с помощью рисунка красками или пастелью, поскольку для очень многих представлялось сложным вербализовать свои внутренние переживания. После рисования каждый имел возможность рассказать о своих мыслях, чувствах и переживаниях. Кроме того, психотерапия помогала пациенту освободиться от эмоциональных переживаний, мышечных зажимов. Полученные результаты подтверждают высокую эффективность этого психотерапевтического подхода (Приленский Б. Ю. и др., 1999).

Экзистенциально-гуманистическая психотерапия применялась преимущественно у подростков с зависимым пищевым  поведением в связи с особенной актуальностью проблем бытия в этом возрасте. Она давала возможность рассматривать психосоматические симптомы в качестве особой области опыта, прямо связанной c индивидуальной ответственностью за собственный путь само-создания и социальным контекстом существования личности. (Алексейчик А.Е.; Кочюнас Р. 2008). В процессе терапии подростки осозновали свое пищевое поведение и брали ответственность за его изменения. Основной целью экзистенциальной терапии являлось предоставление помощи подростку в понимании возможностей и ограничений, предоставляемых жизнью и лежащих в зависимом пищевом поведении. Особенное внимание уделялось отношению и напряжению между универсальными и индивидуальными аспектами экзистенции. Все внимание терапии концентрировалось на понимание процесса индивидуальной жизни каждого подростка, более ясное видение экзистенциальных парадоксов. В терапии мы стремились к тому, чтобы подростки, лучше видя реальность жизни, освобождались от иллюзий и самообманов, смогли найти удовлетворяющее их направление жизни, сформулировать свои намерения, цели и общую установку по отношению к жизни. Другими словами, экзистенциальная терапия обучает дисциплине жизни, чтобы установки, склонности, навыки, настроения подростка соответствовали бы реальности и его устремлениям. Это можно называть гармонизацией бытия-в-мире подростка (E.van Deurzen-Smith 1997).

Результаты коррекции лиц с нарушениями пищевого поведения. Менее интенсивный темп похудания отмечался у лиц с нормальной массой тела (39,1 %). Во время первого этапа коррекции снижение веса до 1—2 килограммов чаще наблюдалось в группе лиц с нормальными показателями индекса массы тела (p<0,05). Снижение массы тела более 3 кг наблюдалось у 19,4 % пациентов, причем чаще у лиц с резко выраженным ожирением (p<0,05).

В основу оценки эффективности терапии ПНПР при зависимом пищевом поведении была положена клинико-динамическая «Шкала эффективности терапии больных пограничными состояниями» (Семке  В. Я., 1979). Полученные результаты в выделенных группах пациентов оценивались в зависимости от индекса массы тела. Обнаружено, что наиболее качественная ремиссия «А» была достигнута у пациентов с нормальной массой тела – у 87,0 %, а при резко выраженном ожирении – лишь у 32,3 % (p<0,001). Ремиссия «А» в группе лиц с I степенью ожирения была у 61,2 %, а при резко выраженном ожирении – у 32,3 % (p=0,008). Ремиссия «В» отмечалась у пациентов с нормальной массой тела в 13,0 % наблюдений, чаще – при резко выраженном ожирении (61,3 %) (p<0,001).

После завершения курса психотерапевтической работы пациенты продолжали находиться под динамическим наблюдением. В ряде случаев им рекомендовались повторные курсы или психотерапевтическая работа дополнялась другими методиками (эриксоновская терапия, гештальттерапия, трансактный анализ, когнитивная терапия). У части пациентов, несмотря на положительную динамику, сохранялись трудности в формировании здорового пищевого поведения в силу сохраняющейся тревоги, напряжения, в связи с чем, им рекомендовалось прохождение второго (трансперсонального) этапа психотерапевтической коррекции.

Таким образом, в поле зрения практикующих психотерапевтов все чаще начинают попадать практически здоровые, с точки зрения врача районной поликлиники, люди. Действительно, никому раньше и в голову не могло прийти, что плохое настроение, раздражительность бессонница или тревога – это повод для обращения к специалисту. К сожалению, традиционно психиатрия только отпугивала людей не только своей вывеской, но и потенциальной возможностью наклеивания диагностического ярлыка и постановки на учет со всеми вытекающими негативными последствиями. Поэтому нетяжелая невротическая симптоматика чаще всего игнорировалась, или подавлялась с помощью адиктивного поведения. В связи с этим психотерапевтическую помощь важно приблизить к населению, вывести за пределы учреждений со стигматизирующими вывесками. Сохранение душевного здоровья необходимо сделать столь же доступным и необходимым, как и заботу о телесном здоровье.

 

 

Ссылка для цитирования

УДК 616.851:616.89-008.441.12

Приленский Б.Ю, Приленская А.В., Федорова И.И., Култышев Д.В. Актуальные вопросы психотерапии зависимого пищевого поведения. [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. 2009. N 1. URL: http:// medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

 

В начало страницы В начало страницы