Вернуться на главную страницу
О журнале
Научно-редакционный совет
Приглашение к публикациям
Архив номеров
ОСОБЕННОСТИ ПРЕСУИЦИДАЛЬНЫХ И ПОСТСУИЦИДАЛЬНЫХ СОСТОЯНИЙ У ЖЕНЩИН

ОСОБЕННОСТИ ПРЕСУИЦИДАЛЬНЫХ И ПОСТСУИЦИДАЛЬНЫХ
СОСТОЯНИЙ У ЖЕНЩИН

 

Васильев В.В., Смирнова Т.А., Баталова Н.П. (Ижевск)

 


 

 

Васильев Валерий Витальевич

-    кандидат медицинских наук, доцент кафедры психиатрии, наркологии и медицинской психологии ГОУ ВПО «Ижевская государственная медицинская академия».

 

Смирнова Татьяна Александровна

-    врач-психиатр ГУЗ и СПЭ  «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ    Удмуртской республики».

 

Баталова Надежда Петровна

-    врач-психиатр ГУЗ и СПЭ «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ Удмуртской республики».

 


Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.


Введение

В последние годы в научной литературе все чаще высказывается мысль о том, что эффективная профилактика самоубийств, наряду с другими условиями, требует также учета влияния гендерных факторов на суицидальное поведение [8, 9]. Так, данные целого ряда исследований свидетельствуют о том, что суицидальное поведение женщин имеет свои особенности, во многом отличающие его от суицидального поведения мужчин [5, 6, 7, 10, 11]. Об этом же говорят и результаты наших собственных исследований, проведенных ранее [3, 4]. В то же время, особенности эти до сих пор остаются исследованными недостаточно, многие аспекты женского суицидального поведения по-прежнему не раскрыты. Одним из таких аспектов являются состояния, предшествующие суицидальному покушению (так называемый пресуицид) и следующие за ним (так называемый постсуицид). Большинство современных исследований суицидального поведения сконцентрировано на изучении различных характеристик суицидентов или самого суицидального акта (его способа, обстоятельств и т.д.). Особенностям же пре- и постсуицидальных состояний уделяется гораздо меньше внимания. Это относится, в частности, и к суицидальному поведению женщин. При анализе научной литературы нам не удалось обнаружить публикаций, в которых бы прицельно рассматривались пре- и постсуицидальные состояния у лиц женского пола. Между тем, представляется, что изучение особенностей этих состояний может дать информацию, не менее важную с точки зрения понимания механизмов суицидального поведения и разработки мер профилактики самоубийств, чем информация, полученная при исследовании самого суицидального акта. Таким образом, высокая научная значимость проблемы пре- и постсуицидальных состояний у женщин и ее недостаточная исследованность определяют актуальность темы настоящего исследования.

Целью исследования явилось изучение особенностей пре- и постсуицидальных состояний у женщин и установление их отличий от аналогичных состояний у мужчин.

 

Материалы и методы

В исследуемую выборку вошли 166 женщин, обратившихся в суицидологический кабинет психоневрологического диспансера г. Ижевска после суицидальных попыток. Группу сравнения составили 112 мужчин, также обратившихся в указанный кабинет после суицидальных попыток. Исследование проводилось клинико-статистическим методом. В соответствии с принятыми в современной суицидологии положениями, в качестве пресуицидального периода в рамках настоящего исследования рассматривался период времени от появления у обследуемого суицидальных мыслей до совершения им суицидальной попытки, а в качестве постсуицидального периода – первые 6 месяцев после суицидальной попытки. Изучение пресуицидального периода осуществлялось ретроспективно, а постсуицидального периода – проспективно. При этом учитывались как данные, полученные при собеседовании с самими суицидентами, так и данные, полученные из объективных источников (от родственников, знакомых, сослуживцев, из медицинской документации и т.д.). Из числа характеристик пресуицидального периода рассматривались: его продолжительность; его тип; наличие в пресуицидальном периоде косвенных поведенческих предвестников готовящегося суицида и прямых суицидальных высказываний; наличие пресуицидальных записок. Из числа характеристик постсуицидального периода рассматривались: его тип; отношение суицидентов к совершенной суицидальной попытке; наличие суицидальных проявлений в постсуицидальном периоде; тяжесть соматического состояния суицидентов, наступившего после суицидальной попытки; наличие госпитализации суицидентов в соматический стационар после суицидальной попытки; наличие отдаленных последствий суицидальной попытки для здоровья суицидентов; определение инвалидности в связи с последствиями суицидальной попытки.

 

Результаты исследования

Исследование продолжительности пресуицидальных состояний у исследуемых женщин показало, что чаще всего она составляла от часа до суток (в 29,52% случаев) либо от недели до месяца (в 23,49% случаев). Существенно меньшее число случаев приходились на пресуицид продолжительностью менее часа (16,87%), от суток до недели (15,06%) и от месяца до года (13,86%). И лишь в двух случаях (1,20%) пресуицид у исследуемых суициденток продолжался более года.

При квалификации типа пресуицида в рамках настоящего исследования использовалась классификация А.Г.Амбрумовой и В.А.Тихоненко [1], согласно которой выделяются аффективно-напряженный и аффективно- редуцированный его типы. При, первом, аффективно-напряженном, типе cуицидент фиксирован на своем актуальном состоянии; позиция личности активная при высотой интенсивности эмоциональных переживаний; пресуицидальньй период ярко выражен в поведении и носит острый характер. При втором, аффективно-редуцированном, типе, к которому относятся эмоционально «холодные», астенические, гипотимные и иные разновидности, интенсивность эмоций низка, позиция личности пассивная, пресуицидальньй период носит пролонгированный характер, скуп в поведенческом выражении. У представительниц исследуемой группы пресуицид в большинстве случаев носил аффективно-напряженный характер (80,12%), Лишь у 19,88% суициденток его тип был расценен как аффективно-редуцированный.

В качестве косвенных поведенческих предвестников суицида в рамках настоящего исследования рассматривались такие общепризнанные его предикторы, как явные или замаскированные намеки окружающим на скорое расставание, раздаривание или возвращение ценных вещей, составление завещания, приведение в порядок финансовых и других дел. В результате было установлено, что указанные поведенческие предвестники суицида у исследуемых суициденток имели место в 42,17% случаев. Прямые суицидальные высказывания в пресуицидальном периоде отмечались у 36,75% суициденток, столько же из них оставили пресуицидальные записки (однако, несмотря на количественное совпадение, суицидальные высказывания и оставление пресуицидальных записок не обязательно имели место у одних и тех же суициденток).

Сопоставление характеристик пресуицидального периода у исследуемых женщин с таковыми у мужчин из группы сравнения позволило выявить ряд статистически достоверных различий между указанными контингентами (табл. 1). Так, у женщин пресуицид достоверно чаще носил аффективно-напряженный характер и достоверно реже – аффективно-редуцированный. Кроме того, у женщин в пресуициде чаще имели место косвенные поведенческие предвестники готовящегося суицида и прямые суицидальные высказывания, они чаще оставляли пресуицидальные записки.

 

 

 

Таблица 1.

Различия в характеристиках пресуицидального периода между женщинами и мужчинами, %

Характеристика

пресуицидального

периода

Исследуемая

группа (женщины)

Группа сравнения (мужчины)

Достоверность

различий

Аффективно-напряженный пресуицид

80,12

64,29

р<0,01

Аффективно-редуцированный пресуицид

19,88

35,71

р<0,01

Косвенные поведенческие предвестники суицида

42,17

30,36

р<0,05

Прямые суицидальные высказывания

36,75

21,43

р<0,01

Наличие пресуицидальных записок

36,75

21,43

р<0,01

 

Оценка отношения пациенток к совершенным ими суицидальным попыткам производилась в раннем постсуицидальном периоде, т.е. в течение первого месяца после попытки. Чаще всего это отношение было негативным – в 45,18% случаев. В 31,33% случаев, напротив, отмечалось положительное отношение суициденток к совершенной суицидальной попытке. Еще в 19,88% случаев отношение к ней было рентным, т.е. суицидентки пытались извлечь из самого факта суицидальной попытки или ее последствий ту или иную выгоду для себя. Лишь в трех (1,81%) случаях суицидентки обнаруживали безразличное отношение к своей попытке, а в двух (1,20%) случаях пытались скрыть сам факт суицидального покушения, выдавая его за несчастный случай. И, наконец, одна суицидентка (1,81%) амнезировала момент суицидальной попытки вследствие развившихся экзогенных психических расстройств и не знала о том, что попытка имела место.

У половины исследуемых женщин (50,00%) в раннем постсуицидальном периоде отмечались те или иные суицидальные проявления. В большинстве случаев (у 48,19% суициденток) это были суицидальные мысли. У двух женщин (1,20%) отмечались суицидальные замыслы, и еще у одной (0,60%) – суицидальные намерения. Повторных суицидальных попыток в раннем постсуицидальном периоде у представительниц исследуемой совокупности не наблюдалось. Следует отметить, что оценка наличия суицидальных проявлений у обследуемых проводилась как непосредственно в период раннего постсуицида, так и ретроспективно, через несколько месяцев после суицидальной попытки, когда психическое состояние суициденток стабилизировалось. Необходимость в ретроспективной оценке была связана с тем, что непосредственно в период раннего постсуицида не все суицидентки раскрывали окружающим, в том числе врачам, свои суицидальные переживания.

При квалификации типа постсуицида в рамках настоящего исследования использовалась типология постсуицидальных состояний А.Г.Амбрумовой и В.А.Тихоненко [1], в соответствии с которой тип постсуицида определяется такими составляющими, как отношение к совершенной суицидальной попытке, наличие суицидальных тенденций и степень актуальности суицидогенного конфликта. Оценка типа постсуицида проводилась в раннем его периоде, поскольку именно в этом периоде особенности постсуицидального состояния проступают особенно ярко, в дальнейшем же они могут сглаживаться. В результате было установлено, что чаще всего у исследуемых женщин встречался суицидально-фиксированный тип постсуицида – в 31,93% случаев. Почти с такой же частотой (30,12% случаев) встречался критический его тип. В 19,88% случаев постсуицид у исследуемых женщин был квалифицирован как манипулятивный, т.е. в проявлениях его выражалось стремление суицидентки тем или образом повлиять на поведение значимых лиц, используя явный или замаскированный суицидальный шантаж. И, наконец, в 16,27% случаев был выявлен аналитический тип постсуицида. У трех женщин (1,81% случаев) квалифицировать тип постсуицида не удалось вследствие недостатка или противоречивости имеющихся данных.

Оценка тяжести соматического состояния исследуемых женщин, наступившего непосредственно после совершения ими суицидальных попыток, производилась исходя из данных медицинской документации, в том случае, если суициденткам после суицидального покушения оказывалась экстренная медицинская помощь. Если же такая помощь не оказывалась, оценка соматического состояния, развившегося после суицидальной попытки, осуществлялась на основании данных, полученных при собеседовании с самими суицидентками. В результате было установлено, что более чем в половине случаев (54,82%) соматическое состояние исследуемых женщин непосредственно после совершенной суицидальной попытки оставалось удовлетворительным. В 36,14% случаев отмечалось состояние средней степени тяжести, и лишь в 9,04% случаев состояние было расценено как тяжелое. Госпитализированы в соматический стационар после совершенной суицидальной попытки были 51,81% исследуемых женщин. Отдаленные последствия для здоровья после совершенной суицидальной попытки были отмечены у 3 (1,81%) пациенток. Инвалидность по причине последствий суицидальной попытки была определена 2 (1,20%) суициденткам, из них одной – третья и одной – вторая группа инвалидности.

При сопоставлении характеристик постсуицидальных состояний у представителей исследуемой группы и группы сравнения было выявлено лишь два статистически достоверных различия (табл. 2). У исследуемых женщин достоверно реже, чем у соответствующей категории мужчин отсутствовали какие-либо суицидальные проявления в постсуицидальном периоде и, в то же время, достоверно чаще выявлялись суицидальные мысли.

 

Таблица 2.

Различия в характеристиках постсуицидального периода между женщинами и мужчинами, %

Характеристика

постсуицидального периода

Исследуемая

группа (женщины)

Группа сравнения (мужчины)

Достоверность

различий

Отсутствие каких-либо суицидальных проявлений 

50,0

63,39

р<0,05

Наличие суицидальных мыслей

48,19

32,14

р<0,05

 

По остальным характеристикам постсуицидального периода ситуация в исследуемой группе и группе сравнения достоверно не различалась.

 

Обсуждение

Обобщая полученные данные о длительности пресуицида у исследуемых суициденток, можно констатировать, что в целом для них оказался характерен достаточно короткий пресуицид. Этот результат представляется благоприятным, поскольку известно, что длительный пресуицид, продолжающийся недели или месяцы, как правило, более опасен в отношении вероятности завершенного суицида, чем короткий пресуицид, длящийся часы или дни. Выявленная в ходе настоящего исследования характерная для женщин тенденция к короткому пресуициду, по-видимому, связана с явным преобладанием у них аффективно-напряженного его типа, который, как указывалось выше, обычно носит острый характер. В свою очередь, аффективная насыщенность пресуицида у женщин, вероятно, является одной из причин того, что суицидальные покушения у них часто недостаточно продуманы, вследствие чего существенно реже, чем у мужчин, приводят к летальному исходу. Данное положение подтверждается достоверно более высокой долей случаев аффективно-напряженного пресуицида и достоверно более низкой долей аффективно-редуцированного его типа среди исследуемых женщин в сравнении с аналогичной категорией мужчин.

Важными представляются также полученные в ходе настоящего исследования данные о более высокой, чем у мужчин, частоте встречаемости у женщин в пресуицидальном периоде косвенных поведенческих предвестников готовящегося суицида и прямых суицидальных высказываний, а также более частое оставление ими пресуицидальных записок. В совокупности эти данные говорят о том, что женщины чаще мужчин склонны сигнализировать окружающим о готовящейся суицидальной попытке, а также сообщать им мотивы своего суицида. Из этого, в свою очередь, можно сделать вывод, что суицидальное поведение женщин по сравнению с суицидальным поведением мужчин в большей степени «адресовано» другим лицам, т.е., в соответствии с терминологией, предложенной А.Г.Амбрумовой и О.Э.Калашниковой [2], носит более «диалогический», чем у мужчин, характер.

При анализе результатов исследования, касающихся квалифицированных у исследуемых женщин типов постсуицида обращает на себя внимание тот факт, что чаще всего у них встречался суицидально-фиксированный его тип, отличающийся наибольшим риском повторных суицидальных действий. Этот результат настораживает и говорит о типично высокой суицидоопасности раннего постсуицидального периода у женщин. Об этом же свидетельствует и более высокая, чем у мужчин, частота встречаемости в раннем постсуициде у женщин суицидальных мыслей. Указанная суицидоопасность раннего постсуицида у женщин не опровергается даже тем фактом, что ни у одной из исследуемых суициденток в постсуициде не наблюдалось повторных суицидальных действий. Дело в том, что исследуемые суицидентки после предпринятой суицидальной попытки получали специализированную помощь в суицидологическом кабинете, что, возможно, и предотвратило у них такие действия. Указанный результат свидетельствует о важности систематического наблюдения женщин-суициденток в постсуицидальном периоде, особенно в ближайшем постсуициде, с целью предотвращения у них повторных суицидальных покушений.

Следует отметить, что, наряду с суицидально-фиксированным постсуицидом, характеризующимся наиболее высоким суицидальным риском, существенно чаще других типов постсуицида у исследуемых женщин наблюдался и критический его тип, напротив, характеризующийся наиболее низким риском суицида. Таким образом, в целом у представительниц исследуемой совокупности выступила явная тенденция к преобладанию крайних вариантов постсуицидальных состояний – либо с наименьшим, либо с наибольшим риском повторных суицидальных попыток. Характерно, что в группе сравнения подобного расслоения не наблюдалось, у мужчин явно преобладали случаи критического постсуицида, при относительном равенстве числа случаев аналитического и суицидально-фиксированного постсуицида и заметно меньшем числе случаев манипулятивного постсуицида. И хотя по каждому из перечисленных типов различия между исследуемой группой и группой сравнения оказались статистически недостоверны, оценивая распределение по анализируемому признаку групп в целом можно утверждать, что полярность в постсуицидальных состояниях характерна именно для женщин. Возможно, это связано с более аффективным характером их суицидального поведения.

 

Заключение

Проведенное исследование позволило получить сведения об особенностях пре- и постсуицидальных состояний у женщин и их отличиях от таковых у мужчин. Его результаты дополняют существующие представления о закономерностях суицидального поведения женщин и позволяют усовершенствовать подходы к профилактике женских самоубийств.

 

Литература

1.        Амбрумова А.Г., Тихоненко В.А. Диагностика суицидального поведения: Методические рекомендации. – М., 1980. – 48 с.

2.        Амбрумова А.Г., Калашникова О.Э. Клинико-психологическое исследование самоубийства // Социальная и клиническая психиатрия. – 1998. – Т. 8, № 4. – С. 65-77.

3.        Васильев В.В. Социально-демографические и клинические особенности женщин с психическими расстройствами и суицидальным поведением // Российский психиатрический журнал. – 2009. – № 6. – С. 39-45.

4.        Васильев В.В. Влияние алкогольного опьянения на суицидальное поведение женщин // Наркология. – 2009. – № 10. – С. 54 – 58.

5.        Войцех В.Ф. Суицидология. – М.: Миклош, 2007. – С. 20-29.

6.        Старшенбаум Г.В. Суицидология и кризисная психотерапия. – М.: «Когито-Центр», 2005. – С. 346 – 354.

7.        Beautrais A.L. Gender issues in youth suicidal behaviour // Emergency Medicine Australasia. – 2002. – Vol. 14, N 1. – P. 35-42.

8.        Canetto S.S. Women and suicidal behavior: a cultural analysis // Am. J. Orthopsychiatry. – 2008. – Vol. 78, N 2. – P. 259-266.

9.        Hawton K. Sex and suicide: Gender differences in suicidal behaviour // The British Journal of Psychiatry. – 2000. – Vol. 177. – P. 484-485.

10.    Kanchan T., Menezes R.G. Suicidal poisoning in Southern India: Gender differences // J. Forensic Leg. Med. – 2008. – Vol. 15, N 1. – P. 7-14.

11.    Stefanello S., Cais C.F., Mauro M.L., Freitas G.V., Botega N.J. Gender differences in suicide attempts: preliminary results of the multisite intervention study on suicidal behavior (SUPRE-MISS) from Campinas, Brazil // Rev. Bras. Psiquiatr. – 2007. – Dec. – P. 20.

 

Ссылка для цитирования

УДК 159.922.1:616.89-008.441.44

Васильев В.В., Смирнова Т.А., Баталова Н.П. Особенности пресуицидальных и постсуицидальных состояний у женщин. [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. 2010. N 1. URL: http:// medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

В начало страницы В начало страницы