Вернуться на главную страницу
О журнале
Научно-редакционный совет
Приглашение к публикациям
Предыдущие
выпуски
журнала
2011 в„– 3(8)
2011 в„– 2(7)
2011 в„– 1(6)
2010 в„– 4(5)
2010 в„– 3(4)
2010 в„– 2(3)
2010 в„– 1(2)
2009 в„– 1(1)

От психоневрологии к медицинской психологии:
научная система В.М. Бехтерева и В.Н. Мясищева

М.А. Акименко, Л.И. Вассерман, Б.В. Иовлев, Э.Б. Карпова (Санкт-Петербург)

 

 

Акименко Марина Алексеевна

–  ученый секретарь НИПНИ им. В.М. Бехтерева, доктор медицинских наук, главный хранитель музея В.М. Бехтерева.

E-mail: psy_lab@inbox.ru

 

Васссерман Людвиг Иосифович

–  руководитель лаборатории клинической психологии и психодиагностики НИПНИ им. В.М. Бехтерева, доктор медицинских наук, дипломированный психолог, профессор кафедры медицинской психологии и психофизиологии психологического факультета СПбГУ.

E-mail: psy_lab@inbox.ru

 

Иовлев Борис Вениаминович

–  кандидат медицинских наук, ведущий научный сотрудник лаборатории клинической психологии и психодиагностики НИПНИ им. В.М. Бехтерева.

E-mail: psy_lab@inbox.ru

 

Карпова Эльвира Борисовна

–  кандидат медицинских наук доцент кафедры психологии кризисных и экстремальных состояний СПбГУ.

E-mail: psy_lab@inbox.ru

 

 

 

 

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

 

 

Становление отечественной медицинской психологии на границе XIX и XX веков происходило одновременно со становлением этой дисциплины в развитых странах Западной Европы и США. Для начального периода ее развития были характерны общие тенденции – интерес к экспериментальным исследованиям по аналогии с естественными науками. В частности, в ряде стран были созданы специальные психологические лаборатории, предназначенные для экспериментально-психологических исследований больных с нервно-психическими заболеваниями. Известно, что в России В.М. Бехтерев вслед за Вундтом, открывшим в 1879 г. первую психологическую лабораторию в Лейпциге, организовал в 1885 г. в Казани вторую в Европе экспериментально-психологическую лабораторию. Позже создаются аналогичные лаборатории в Санкт-Петербурге. Вслед за В.М. Бехтеревым в конце XIX – начале XX века В.Ф. Чиж, С.С. Корсаков и А.А. Токарский, Н.Н. Ланге, Г.И. Россолимо, А.И. Сикорский создали в других городах России психологические лаборатории, в которых разрабатывались и апробировались экспериментальные подходы для решения задач клинико-психологической диагностики, в частности, в психиатрии.

Очевидно, что одним из наиболее важных событий в развитии отечественной медицинской психологии было создание В.М. Бехтеревым в 1907 г. психоневрологического института, включавшего в качестве научного подразделения и психологическую лабораторию, первым заведующим которой стал А.Ф. Лазурский. Именно эта лаборатория явилась центром формирования петербургской школы медицинской психологии, в особенности после создания в институте медицинского факультета в 1911 г. Именно на этот факультет в следующем году поступил В.Н. Мясищев.

Согласно литературным источникам термин «Психо-Неврологический Институт» впервые был употреблен В.М. Бехтеревым 13 апреля 1904 г. в докладе, сделанном на заседании Общества нормальной и патологической психологии при Императорской Военно-медицинской академии. В своем сообщении Владимир Михайлович напомнил собравшимся о том, что впервые он ознакомил некоторых членов этого общества с проектом особого института для психологических и неврологических исследований в начале мая 1903 г. Одно время считалось, что май 1903 г. и есть дата рождения термина «психоневрология», – термина для обозначения комплекса наук, имеющих отношение к изучению мозга: психиатрии, неврологии, нейроанатомии, нейрофизиологии, психогигиены, психопрофилактики, психотерапии, медицинской психологии, медицинской педагогики, нейрохирургии, криминологии [Акименко М.А., 2004].

Установление этимологии названия института «Психо-Неврологический» после тщательного изучения трудов В.М. Бехтерева привело нас к выводу, что Владимир Михайлович имел в виду два иных составных компонента: психологию и неврологию.

Подтверждение нашим выводам мы находим в §1 «Устава института»: «Психоневрологический институт есть ученое и высшее учебное учреждение, имеющее целью разработку и распространение знаний в области психологии и неврологии, а также сопредельных с ними наук». В §2 того же «Устава» значится:  «согласно важнейшим специальностям, которые входят в область психологии и неврологии, в Психоневрологическом институте читаются курсы: исторический, философский, психологический, анатомический, биолого-физиологический, гигиенический, педагогический, врачебно-педагогический, психопатологический (с психиатрической клиникой), невропатологический (с клиникой нервных болезней), психотерапевтический, физико-терапевтический... »

Очевидно, что при употреблении нового термина В.М. Бехтерев исходил из существовавшего в конце XIX – начале XX века представления о том, что неврология объединяет несколько основных разделов медицинской науки: морфологию, физиологию нервной системы, патоморфологию, патофизиологию нервной системы, невропатологию, психиатрию и отчасти психологию. Об этом В.М. Бехтерев говорил в 1892 г. в речи, произнесенной при открытии Общества невропатологов и психиатров при Императорском Казанском университете: «К неврологии, понимаемой в том обширном значении этого слова, которое мы придаем ему в настоящее время, примыкают самым теснейшим образом те отделы знания, которые ставят своею задачею изучение духовного или внутреннего мира и его болезненных нарушений. Эти отделы знания, известные под названием психология и психиатрия...» [Бехтерев В.М., 1892]. Однако в термине «психоневрология» главенствующая роль принадлежала психологии.

На рубеже веков В.М. Бехтерев, будучи уже автором фундаментальных трудов по анатомии и физиологии мозга, принесших ему всемирное признание, пытался решить проблему объективизации психологических исследований как ключа к пониманию психической деятельности человека в норме и патологии. С этой целью в 1885 г. им была создана первая в России и вторая в мире психофизиологическая лаборатория при Казанском университете, издавался с 1896 г. журнал «Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии», в 1896 г. при кафедре душевных и нервных болезней Военно-медицинской академии была создана психофизическая лаборатория, в 1902 г. было организовано «Общество нормальной и патологической психологии» и в 1904 г. журнал «Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма». К этому периоду относится написание ряда статей по психологии, завершившееся публикацией в 1907 г. монографии «Объективная психология». Эта книга была переведена на немецкий, французский и английский языки и стала важной вехой в истории психологии.

В 1905 г. в среде невропатологов и психиатров еще не было выработано единой трактовки термина «психоневрология» и психология не была для всех его составной частью. Так, в 1905 г. на 2-м съезде отечественных психиатров было отмечено в результате обсуждения доклада В.А. Муратова, что душевные и нервные болезни – две стороны одной специальности. В то же время на съезде отклонили предложение о включении психологии в число дисциплин, подлежащих изучению на медицинских факультетах.

Позднее, когда начнется изучение сочетательных рефлексов, термин «психоневрология» будет трактоваться В.М. Бехтеревым как комплекс наук о поведении человека, который представляли: анатомия и физиология нервной системы, невропатология, психиатрия и психогигиена, психотехника, педология. При этом предполагалось не механическое объединение разрозненных дисциплин, изучающих те или иные стороны человеческого поведения, а синтез указанных наук, дающий всестороннее и законченное изучение личности – здоровой и больной – на всех этапах ее развития.

В.М. Бехтеревым было по существу создано новое научное направление, в котором человек рассматривался как многоуровневая, иерархически организованная система с переходом от одного уровня к другому, более высокому и сложному в понимании ее целостности.

Становлению термина «психоневрология» способствовала и созданная в начале XX века клиническая Школа В.М. Бехтерева. Ее основными чертами были; 1) изучение нервных и психических заболеваний на основе анатомии и физиологии мозга; 2) сочетание клиники и эксперимента в изучении и лечении болезней; 3) признание теснейшей связи между нервно-психическими и соматическими заболеваниями.

В течение последующих почти тридцати лет термин имел широкое распространение, поскольку поддерживался учениками В.М. Бехтерева и его последователями, которых в стране было немало. По воспоминаниям В.Я. Анфимова, на I Всесоюзном съезде невропатологов и психиатров в 1927 г. в зале находилось около 700 учеников В.М. Бехтерева, только в президиуме их было 16. Кроме того, в 20-х годах 20 кафедр невропатологии и психиатрии возглавлялись учениками В.М. Бехтерева. Под руководством В.М. Бехтерева было защищено 88 диссертаций на соискание звания доктора медицины. При этом все его ученики полностью соответствовали тем критериям, которые предъявлялись к Школе В.М. Бехтерева: они одновременно были и невропатологами, и психиатрами, прекрасно осведомленными в вопросах анатомии и физиологии головного и спинного мозга, клиники и психологии.

Интерес студента-медика В.Н. Мясищева к психологии был несомненным. Уже в 1914 г. появилась его первая научная работа «Научно-характерологический анализ литературных типов», выполненная под руководством А.Ф. Лазурского и опубликованная в издававшемся тогда журнале «Вестник психологии».

Заметим, что В.Н. Мясищев на протяжении всей своей долгой творческой жизни оставался верен изучению индивидуальной типологии личности или характерологии, и в этом огромная заслуга А.Ф. Лазурского, который еще до создания медицинского факультета и лаборатории стал читать впервые разработанный им доцентский курс «медицинской психологии» в Женском медицинском институте (ныне, как известно, это Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова).

В Москве через пять лет после открытия петербургского психоневрологического института Г.И. Челпанов организовывает Психологический институт при Московском университете. Сотрудники этого института положили начало формированию московской психологической школы, выдающиеся представители которой хорошо известны: Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн, Б.В. Зейгарник и др.

Еще раз подчеркнем как важнейшую особенность начального периода развития отечественной медицинской психологии то обстоятельство, что она развивалась в едином «пространстве» европейской и, тем самым, мировой психологии.

Именно в этот период бурного становления медицинской психологии В.Н. Мясищев является студентом медицинского факультета Санкт-Петербургского психоневрологического института, после окончания которого в 1919 г. работает в ряде научных медицинских и педагогических учреждений Петербурга. В 1921 г. по приглашению самого В.М. Бехтерева он начинает постоянно работать в институте. Именно с психоневрологическим институтом оказалась связанной вся его последующая долгая жизнь. В 1939 г. В.Н. Мясищев стал директором института и оставался им более 20 лет [Вассерман Л.И., Иовлев Б.В., Карвасарский Б.Д., Карпова Э.Б., 1994].

Важно отметить, что обучение и формирование В.Н. Мясищева как врача и психолога происходило в условиях относительной интеллектуальной свободы, возможности обмена научной информацией и знакомства с трудами выдающихся отечественных и зарубежных философов, психологов, физиологов, неврологов и психиатров, общение с которыми, по-видимому, заложило научный фундамент его психологического мировоззрения.

После революции 1917 г. постепенно стала нарастать изолированность России от других стран. Это касалось и научного сообщества. Затруднялись, а впоследствии были практически прерваны активные научные контакты между учеными России и Европы. Заметим, что до сих пор в руководствах по истории отечественной психологии этот трагический период почти не анализируется.

В.Н. Мясищеву, как и другим его современникам и коллегам, успевшим усвоить общеевропейские научные ценности, познакомиться с новыми теориями, концепциями и методами исследования, пришлось сложным образом приспосабливаться к этим новым условиям, стараясь сохранить единство научного сознания.

Несомненно, что некоторые принципы и направления научных исследований В.Н. Мясищев унаследовал не только от В.М. Бехтерева (например, стремление к поиску физиологических коррелят нервной и душевной деятельности), но и от других выдающихся психиатров и психологов. Так, весьма вероятно, что стремление к объективности психологических исследований молодой ученый в известной мере перенял у И.А. Сикорского вместе с идеями и теорией психопрофилактики, которые И.А. Сикорский опубликовал еще в 80-е годы XIX века, а глубокий и устойчивый интерес к широкому кругу проблем теории личности и экспериментально-психологическим исследованиям сформировался у В.Н. Мясищева преимущественно под влиянием работ Л.Ф. Лазурского, которого он считал своим учителем [Журавель В.А., 1977].

 

В.М. Бехтерев с сотрудниками в рефлексологической лаборатории.
Ближний справа – В.Н. Мясищев (1922 г.)

 

В 20-е годы работы в области бехтеревской «паторефлексологии», по-видимому, были для В.Н. Мясищева основными. Именно тогда были опубликованы его статьи «О типичных вариациях сочетательно-двигательных рефлексов у человека» (1925 г.), «О соотношении внешней и внутренней реакции» (1926 г.), «О, так называемом, психогальваническом рефлексе и его значении в исследовании личности» (1929 г.). Последняя из упомянутых работ была началом крупномасштабного исследования, завершившегося 15 лет спустя докторской диссертацией.

 

В.Н. Мясищев проводит опыты по исследованию сочетательно-двигательных рефлексов
(середина 20-х гг.)

 

Очевидно также, что в этот период было вообще велико влияние физиологического (психофизиологического) направления в психологии. Петербург (Ленинград) традиционно был столицей отечественной физиологии. Здесь работали всемирно известные физиологи (И.М. Сеченов, И.П. Павлов, А.А. Ухтомский, Н.Е. Введенский). Эти глубокие корни традиций, благоприятствующие развитию учения о высшей нервной деятельности, в то же время парадоксально создавали весьма сложную ситуацию для развития психологии вообще и медицинской психологии, в частности. Особенно учение о высшей нервной деятельности в его «чистом» виде при массированной идеологической поддержке существенно тормозило, как мы теперь понимаем, развитие психологии личности.

Возможно, что доминирование в то время физиологического подхода к изучению психики в значительной степени определило место, которое в своих научных работах В.Н. Мясищев уделял психофизиологическому направлению в исследованиях типологии личности, полагая, что это направление находится на стыке изучения высшей нервной деятельности и психологии личности.

В 1930 г. опубликована большая статья В.Н. Мясищева (совместно с Е.П. Феоктистовой) «Характер и прошлое» (к вопросу о методике анамнеза)», в которой обсуждаются вопросы «объективного» и «субъективного» анамнеза, ценности методов наблюдения и эксперимента, анализа прошлого для понимания «скрытых причин» поведения личности в настоящем. Так закладывалось убеждение В.Н. Мясищева в том, что личность надо изучать в историческом, генетическом аспектах, сочетая анамнез и экспериментальные методы (психодиагностику, как сейчас сказали бы мы). Уже тогда ученый подчеркивал значение экспериментального метода в психологии, который, по его мнению, имеет огромное преимущество в области точного измерения и анализа, но он должен сочетаться с анализом «генезиса человеческой личности». Это положение тем более важно, если вспомнить, что В.Н. Мясищев как врач-психиатр и психотерапевт работал преимущественно в им же основанном отделении неврозов в психоневрологическом институте.

 

В.Н. Мясищев в клинике неврозов.

 

Забегая вперед, надо сказать, что в период памятных многим ожесточенных дискуссий конца 60-70-х годов прошлого века о приоритете в психодиагностике патопсихологических или тестовых методик, В.Н. Мясищев поддерживал необходимость внедрения тестов, в том числе личностных, однако неизменно подчеркивая необходимость «исторического» метода в психологии. Об этом он писал и в одной из своих последних работ в 1971 г. [Мясищев В.Н., 1971].

С середины 30-х годов появляются первые статьи, в которых В.Н. Мясищев формирует свои научные представления о психологическом отношении как фундаментальной категории общей и медицинской психологии, а, следовательно, и психотерапии.

В.Н. Мясищев в конце 30-х гг.

Психология отношений уходит своими корнями к работам его учителя А.Ф. Лазурского, а также сотрудничавшего с А.Ф. Лазурским известного философа и социолога С.Л. Франка, эмигрировавшего из России в 1922 г. При описании психики они использовали в качестве базового понятия категорию «отношения». Понятием «отношение» оперировал и В.М. Бехтерев. Предшественники В.Н. Мясищева наряду с традиционно изучаемыми психическими функциями: темпераментом, способностями, характером, выделяли в психике в качестве фундаментальных ее сторон отношения личности к различным сторонам окружающей действительности, а также к своему психическому состоянию, своим переживаниям, представлениям, к образу самого себя и к своим отношениям. В то же время ими подчеркивались спаянность, врастание друг в друга, взаимное влияние психических функций и структурных образований личности, с одной стороны, и психических отношений – с другой, их взаимодействие в единой системе психического. Используемая при анализе психическою категория «отношение» стала у А.Ф. Лазурского и С.Л. Франка основной базовой категорией психики. Они обращали внимание на интенциональность каждого отношения, адресованность  его к объекту, тем самым подчеркивая основную роль отношений в генезе активности психики. Другими словами, они связывали проблему активности личности с категорией психических отношений, подчеркивая ее целостный характер в контексте системы «субъект – объект», реализуемой через отношение [Журавель В.А., 1977; Левченко Е.В., 2003].

Ближайший ученик А.Ф. Лазурского М.Я. Басов развил идеи о психическом как активном целом, раздвигая его границы от внутренних сил, обусловливающих поведение, до психологически истолкованной среды, понимаемой как специальная категория, противопоставляемая объективной действительности, как объективная действительность в ее отношении к организму. Таким образом, в концепции М.Я. Басова в качестве сущностной основы  психического  выделяются  взаимоотношения  организма со средой. Ранняя смерть М.Я. Басова в 1931 г. прервала  развитие  этого направления в психологии отношений [Левченко Е.В., 2003].

Возвратил в научный обиход психологическую категорию «отношение» как базовый элемент построения теории личности В.Н. Мясищев, обосновав концепцию, которая в наше время является одной из наиболее востребованных в отечественной научной психологии в целом, а в медицинской психологии и психотерапии в особенности [Иовлев Б.В., Карпова Э.Б., 1999].

В госархиве сохранился доклад В.Н. Мясищева «Проблема личности в психологии и психопатологии», с которым он выступил в июне 1935 г. В этом докладе В.Н. Мясищев подчеркивал: «Личность человека рассматривается и характеризуется нами в первую очередь с точки зрения ее сознательных отношений к окружающей действительности, в отличие от обычного понимания, рассматривающего ее как систему функций». Таким образом, к середине 30-х годов В.Н. Мясищевым была в общих чертах сформулирована концепция психологии личности и методов воздействия на нее в целях лечения и воспитания. Можно с уверенностью сказать, что это – методологическая основа, потенциал многих последующих исследований в области психологии личности в общей, медицинской, социальной и педагогической психологии. Вслед за В.М. Бехтеревым В.Н. Мясищев называл свои исследования в указанной области психологией отношений человека, а не личности, подчеркивая тем самым еще и философский аспект проблемы. Отметим здесь некоторые известные публикации: «Психические функции и отношения» (1949 г.), «Проблема отношений человека и ее место в психологии» (1957, 1960 гг.), «Личность и неврозы» (1960 г.). Последняя (книга-сборник работ) опубликована уже в, так называемый, период оттепели. Отметим и совместную с М.С. Лебединским книгу «Введение в медицинскую психологию» (1966 г.).

Для более полного понимания генеза и развития концепции психологии отношений, разрабатываемой В.Н. Мясищевым, необходимо коротко остановиться на общественно-политической ситуации тех лет.

В 30-е годы усилился идеологический контроль над научным творчеством со стороны государства вообще, и в психологии, в частности. Доминировало крайне отрицательное отношение к многочисленным и разнообразным теориям личности, разработанным и разрабатываемым в западной психологии, конкретным методам исследования, прежде всего тестовым методам, получившим широкое распространение в западной психологии, а также и к психотерапевтическим техникам, основанным на зарубежных теориях личности. После печально известного постановления ЦК ВКПб 1936 г., посвященного «извращениям в педагогической науке», тестовые методики в советской психологии были фактически запрещены на долгие годы. По существу, советская психология была методически обезоружена, так как оригинальные отечественные разработки в области теории психодиагностики не были реализованы, ведущие научные психологические школы были в значительной мере разрушены, а психологические журналы практически ликвидированы. Из энциклопедических словарей исчезло само понятие «личность» (заметим, что исчезли и некоторые известные ученые-психологи). А между тем потенциал отечественной психологии к тому времени был внушительным. Достаточно вспомнить Л.С. Выготского, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьева, Б.В. Зейгарник, Б.Г. Ананьева и многих других известных впоследствии ученых, внесших значительный вклад в развитие теории психологии.

В 40-50-х годах после объединенной «Павловской сессии» АН и АМН СССР имели место попытки вовсе заменить психологию физиологией высшей нервной деятельности, что являлось идеологическим преступлением. Это отдельная, очень сложная тема, еще требующая своих непредвзятых исследователей.

Очевидно, что и судьба концепции отношений зависела от того, насколько органично она смогла интегрироваться в советскую идеологическую систему. Существенное значение для «выживания» теории личности В.Н. Мясищева имела ссылка ее автора на известный VI тезис К. Маркса о Людвиге Фейербахе, в котором подчеркивалась сущность человека как совокупности (ансамбля) общественных отношений. Тем самым К. Маркс становился как бы «соавтором» психологической теории отношений; ее прямая (разгромная, как это практиковалось в те годы) критика означала бы критику К. Маркса. Идеологи общественных наук на это не пошли, а наступившая вскоре «оттепель» смягчила ситуацию. Следует сказать, что В.Н. Мясищеву, как директору института им. В.М. Бехтерева, в период 1939-1961 гг. было исключительно сложно работать в обозначенных выше условиях идеологического прессинга, сохранять не только убежденность и преданность бехтеревской школе в целом, но и кадры ученых института, особенно в период борьбы с так называемым «космополизмом».

Что касается теории отношений, то очевидно, что концепция В.Н. Мясищева умело вписывалась им в советскую идеологию, была к ней внешне, безусловно, лояльной и, видимо поэтому, не подвергалась «суровым санкциям» в духе того времени и что выжившая в тяжелых идеологических условиях «теория отношений» имеет и сегодня всеобщее признание и большой научный потенциал для медицинской психологии.

После 1953 г. в период идеологической «оттепели» начал издаваться журнал «Вопросы психологии». В нем в 1956 г. была опубликована весьма примечательная и первая в своем роде  статья В.Н. Мясищева «О значении психологии для медицины».

 

 

Она, в известной мере, была программной, намечающей пути научного и прикладного развития медицинской психологии, хотя в ней еще очень сильно ощущалось влияние господствовавшей марксистско-ленинской идеологии, отказаться от которой в то время было невозможно по многим причинам. Не забудем, что В.Н. Мясищев был человеком своего времени.

И в настоящее время мы еще не до конца по достоинству можем оценить заслугу В.Н. Мясищева как ученого и гражданина, который посредством концепции «отношений» во многом способствовал сохранению в отечественной научной психологии категории личности. Раскрывая смысл этой категории, он сделал ее доступной для многих поколений психологов, врачей и педагогов, из сознания которых она вымывалась идеологически. В.Н. Мясищев развивал свою концепцию, сохраняя понятие личности, определял человека как активного субъекта отношений, деятельности и познания [Иовлев Б.В., Карпова Э.Б., 1999]. Это положение, как известно, сейчас хорошо разработано в отечественной психологической науке, но приоритет здесь, в известном смысле, должен быть отдан В.Н. Мясищеву. Такое понимание личности, как показало время, является основополагающим и плодотворным при изучении и разрешении психологических проблем больного человека; оно существенно повлияло на судьбу отечественной медицинской психологии, для которой личностный подход стал основополагающим и универсальным, но завоевал эти позиции весьма непросто и только в последнюю четверть минувшего века.

В.Н. Мясищев не только говорил о центральном месте понятия личности в медицине, ее изучения, в частности, при анализе нарушений психического здоровья и психотерапии как метода коррекции нарушенной системы отношений личности. Создание патогенетической теории неврозов и психотерапии, теоретической базой которой является теория отношений личности, является еще одной заслугой В.Н. Мясищева. Еще в середине 20-х годов он стоял у истоков образования в Психоневрологическом институте клиники неврозов и психотерапии, получившей затем широкую известность далеко за пределами нашей страны [Карвасарский Б.Д., 1985; Акименко М.А. с соавт., 2007].

В.Н. Мясищев в период «оттепели»
(конец 50-х – начало 60-х гг.)

Несомненным, но несколько опосредованным является вклад В.Н. Мясищева в развитие медицинской психодиагностики. Как уже было сказано, формализованные (стандартизованные) методы психодиагностики – тесты – были фактически запрещены еще в середине 30-х годов как чуждые, несущие в себе неприемлемую для советской науки идеологию.  В.Н. Мясищев уже во 2-й половине 50-х годов, в период, так называемой, оттепели, одним из первых не только по достоинству оценил, но и открыто поддержал в печати и в выступлениях преимущества тестовых методов исследования личности. В институте им. В.М. Бехтерева, Ленинградском университете, а затем и в других учреждениях страны во многом благодаря В.Н. Мясищеву появились известные тестовые методики (ТАТ, тесты Векслера, Роршаха и др.), начались работы по их адаптации, начало которым в институте им. В.М. Бехтерева положил В.Н. Мясищев; они проводились под руководством и при участии последователей и учеников ученого в  лаборатории медицинской психологии, тоже организованной В.Н. Мясищевым. Следует напомнить, что ряд тестов В.Н. Мясищев привез из своих отнюдь нечастых зарубежных командировок. В Ленинградском университете Б.Г. Ананьев и его сотрудники всячески поддерживали исследования и внедрение тестовых методов в научные исследования и практическую работу психологов. Благодаря авторитету В.Н. Мясищева и Б.Г. Ананьева в отечественной психологии стремительно развивалась прикладная психология.

Заметим, что в период, когда противоречия между сторонниками тестовой и нетестовой психодиагностики в нашей стране были особенно непримиримы, В.Н. Мясищев считал нужным и важным подчеркнуть необходимость сочетания экспериментального и клинико-психологического подходов, что в наши дни уже является «классикой»  [Вассерман Л.И., Щелкова О.Ю., 2003].

В целом можно констатировать, что психологические тесты вернулись в нашей стране в научные исследования и практическую работу клинических психологов во многом благодаря деятельности лаборатории медицинской (клинической) психологии института им. В.М. Бехтерева, которую В.Н. Мясищев создал и бережно опекал в последние 10 лет своей жизни.

 

Одна из последних фотографий:
В.Н. Мясищев с сотрудниками лаборатории медицинской психологии (1966 г.).
Сидят (слева направо): главный психиатр кубинской армии – стажер института, В.Н. Мясищев,
В.К. Мягер, переводчица с испанского.
Стоят: Б.Д. Карвасарский, Т.А. Немчин, И.М. Тонконогий, Г.О. Серебрякова, Б.В. Иовлев,
К.В. Корабельников, Л.И. Вассерман.

 

Велико значение созданной В.Н. Мясищевым со своими единомышленниками в психиатрическом сообществе (М.С. Лебединский, Л.Л. Рохлин и др.) проблемной комиссии «Медицинская психология» при АМН СССР в 1962 г. Это был период «легализации» психологии, особенно в медицине и, подчеркнем, в психиатрии, которая в известные времена была чрезвычайно идеологизирована. Проблемная комиссия под руководством В.Н. Мясищева и М.С. Лебединского активно работала, и во многом благодаря ее рекомендациям стали возможными новые направления в научных исследованиях, в том числе в неврологии, психосоматике и др., в совершенствовании организационных форм и содержании преподавательской работы, в частности в Ленинградском университете, где преподавал в те годы В.Н. Мясищев.

Таким образом, даже краткий анализ жизни и деятельности В.Н. Мясищева и его школы показывает плодотворное влияние, которое он оказал на развитие отечественной психологии вообще и медицинской (клинической) психологии, в частности, а также психотерапии, продолжая дело, начатое его учителями – В.М. Бехтеревым и А.Ф. Лазурским. Это влияние сказывается в настоящем и, несомненно, будет сказываться в будущем.

В кратком очерке невозможно подробно рассмотреть и оценить вклад школы В.М. Бехтерева и его последователей в развитие психоневрологии и медицинской психологии, института, носящего имя своего основателя, и уже нашего учителя – В.Н. Мясищева. По сути, этот вклад – достояние истории медицины и психологии.

 

    Литература

  1. Акименко М.А. Психоневрология – научное направление, созданное В.М. Бехтеревым. Ж. «Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева», 2004, № 1. С. 20-22.
  2. Бехтерев В.М. О современном развитии неврологических знаний и о значении в этом развитии научных обществ // Ж. Неврол. вестн. Казань, 1982; 1(1): 1-14.
  3. Вассерман Л.И., Иовлев Б.В., Карвасарский Б.Д., Карпова Э.Б. В.Н. Мясищев и медицинская психология (к 110-летию со дня рождения и 30-летию со дня смерти). Ж. «Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева», 2004, № 1. С. 22-25.
  4. Вассерман Л.И., Щелкова О.Ю. Медицинская психодиагностика: теория, практика и обучение. М. – СПб., «Академия», 2003.
  5. Журавель В.А. Роль А.Ф. Лазурского в создании отечественной медицинской психологии. // Ж. неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 1977. – Т. 77. – В. 6. – С. 920-923.
  6. Иовлев Б.В., Карпова Э.Б. Психология отношений: концепция В.Н. Мясищева и медицинская психология. – СПб., 1999.
  7. Карвасарский Б.Д. Психотерапия. Ленинград, 1985.
  8. Лебединский М.С., Мясищев В.Н. Введение в медицинскую психологию. Л.: Медицина, 1966.
  9. Левченко Е.В. История и теория психологии отношений. – СПб., 2003.
  10. Мясищев В.Н. Личность и неврозы. – Л., 1960.
  11. Мясищев В.Н. Персонология, психология и медицина. // Клинико-психологические исследования личности. Л., 1971, с. 5-9.
  12. Незнанов П.Г., Акименко М.А., Коцюбинский А.П. Школа В.М. Бехтерева: от психоневрологии к биопсихосоциальной парадигме. – СПб., 2007.

 

 

Ссылка для цитирования

Акименко М.А., Вассерман Л.И., Иовлев Б.В., Карпова Э.Б. От психоневрологии к медицинской психологии: научная система В.М. Бехтерева и В.Н. Мясищева. [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. 2011. N 4. URL: http:// medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

В начало страницы В начало страницы