Методологические подходы к раннему выявлению
Интернет-зависимого поведения

Малыгин В. Л., Феклисов К. А., Искандирова А. Б., Антоненко А. А. (Москва)

	Малыгин Владимир Леонидович –  член научно-редакционного совета журнала «Медицинская психология в России»; –  доктор медицинских наук профессор, заведующий кафедрой психологического консультирования, психокоррекции и психотерапии Московского государственного медицинского стоматологического университета (МГМСУ). E-mail: malyginvl@yandex.ru
	Феклисов Константин Александрович –  клинический психолог, выпускник и соискатель кафедры психологического консультирования, психокоррекции и психотерапии факультета клинической психологии МГМСУ. E-mail: k.feklisov@gmail.com
	Искандирова Арина Байсункаровна –  кандидат медицинских наук доцент, кафедра психологического консультирования, психокоррекции и психотерапии факультета клинической психологии МГМСУ. E-mail: Arisha21@rambler.ru
	Антоненко Анна Анатольевна –  клинический психолог, аспирант кафедры психологического консультирования, психокоррекции и психотерапии факультета клинической психологии МГМСУ. E-mail: anuta4ever@gmail.com

Аннотация. Цель исследования: изучение психологической структуры интернет-зависимого поведения у подростков на основе выделения объективных диагностических критериев аддиктивного поведения, апробация и адаптация психодиагностической методики выявления интернет-зависимого поведения. Теоретическая модель и комплекс психодиагностических методик отвечает всем необходимым требованиям, выдвигаемым к исследованиям в области клинической психологии.

Ключевые слова: поведенческие аддикции, интернет-зависимое поведение, диагностика, психологические феномены, личностные особенности, методика диагностики интернет-зависимости «Шкала интернет зависимости Чена».

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

Введение

Российская часть всемирной сети Интернет существует на протяжении более 20 лет («день рождения» Рунета по некоторым данным 28 августа 1990 года), с каждым годом количество пользователей растет, увеличивается количество используемых и созданных интернет-ресурсов, в интернет-деятельность вовлекаются все социальные и возрастные слои населения. Иными словами, Интернет в России это уже вполне будничное, обычное для большинства явление. Масштаб суточной интернет-аудитории в Москве достигает 5 млн. человек. [3] Помимо социальной роли Интернета, сеть, сама по себе, – это еще и вид деятельности, самой различной по характеру, целям, мотивам. В отечественной психологической традиции принято исходить из понимания деятельности как системно влияющего фактора на личность, в деятельности личность формируется, изменяется, проявляется. А значит, мы можем говорить о том, что личность, вовлеченная в деятельность в рамках интернет-пространства, может характеризоваться определенными особенностями, говоря в общем – может отличаться, иметь свою специфику. Необходимо так же отметить, что в данный момент происходит существенное снижение возрастного порога начала использования интернет-ресурсов, по нашим данным 99% учащихся старше 14 лет активно пользуются сетью Интернет не менее 1 года, хотя еще буквально 5-7 лет назад ситуация выглядела иначе. Незрелая личность подростка, с не полностью сформированной идентичностью, общей неустойчивостью личностных черт, безусловно, может подвергаться сильным или даже кардинальным изменениям при интенсивном использовании Интернета, и оценка степени влияния интернет-пространства на личность и ее формирование – один из актуальных аспектов проблемы. В настоящее время имеется множество различных, порой противоположных взглядов относительно определения самого понятия зависимости, возможности появления новых видов зависимостей (аддикций), оценки потенциала того или иного агента как возможного предмета зависимости. Интернет, как подчеркивалось нами выше, крайне распространен, востребован в индивидуальной жизни, а зачастую присутствует в жизни человека неизбежно и независимо от желания, будучи профессионально обусловленным (все больше профессий требуют от человека навыков использования всемирной сети Интернет). И ответ на вопрос о возможном потенциале Интернета как объекта для возникновения поведенческой зависимости дает нам практика, объективно существуют люди с «проблемным поведением» в условиях Интернета. После признания того, что существуют проблемы с использованием Интернета, перед специалистами, учеными (психиатрами, клиническими психологами, наркологами) встает вопрос о сути и специфике этих проблем, о возможности личностных изменений, изменений в образе жизни, социальном статусе, в области поведения и реагирования. Одним из главных и актуальных вопросов является влияние интернет сети на уровень адаптации индивида. Важность психологического анализа Интернета, рассмотрения связи «психика – Интернет» с изучением взаимных влияний и особенностей, на наш взгляд, является бесспорной. Для клинической психологии как науки и области практики крайне важно быть в настоящем, в актуальном, в том, что происходит сегодня. Именно поэтому мы не можем избежать соприкосновения с феноменом Интернета и зависимого от сети поведения. Нет иного способа разрешить вопросы и получить детальные представления о чем-либо, кроме как через точную исследовательскую деятельность. Одной из актуальных проблем в области изучения влияния Интернета на психику и личность является отсутствие масштабных исследований. Зачастую большая часть данных получена на основе интернет-исследований, анкетирований и опросов пользователей в условиях самой сети Интернет. Изначально такая постановка вопроса накладывает ряд ограничений, не дает сформировать точную картину относительно распространенности самого Интернет-зависимого поведения, возникают вопросы, касающиеся точности самих измерений и валидности полученных данных о личностных свойствах «проблемных» пользователей сети Интернет, что и обуславливает существование большого количества полярных, противоречивых мнений и взглядов. Как известно, специфика интерпретации напрямую зависит от позиции, занятой исследователем, а выводы – от качества данных и точности измерений. Для наступления определённости, общности выводов необходимо сосредоточить усилия на пролонгированных исследованиях, максимально достоверных и приближенных к условиям реальности. В данной работе предпринимается попытка рассмотреть феномены Интернет-аддикции и способы их диагностики. Актуальность данного исследования заключается в том, что в этой работе рассматривается один из самых спорных феноменов аддиктологии, в данный момент вызывающий дискуссии и мотивирующий на исследования с целью прояснения и научного определения структуры, свойств феномена и возможности его диагностики.

Целью данного исследования является изучение психологической структуры Интернет-зависимого поведения у подростков на основе выделения объективных диагностических критериев аддиктивного поведения, апробация и адаптация психодиагностической методики выявления Интернет-зависимого поведения.

Объектом исследования выступают подростки с Интернет-зависимым поведением.

Предметом – психологические феномены, сопровождающие Интернет-зависимое поведение у подростков, психологические критерии наличия Интернет-зависимого поведения и способы его диагностики.

В 2009-2011 годах нами было обследовано более 500 подростков из числа школьников образовательных учреждений центрального, северного и южного административных округов г. Москвы и несколько десятков школьников учреждений Московской области.

В соответствии с моделью поведенческих зависимостей (Короленко Ц. П., Егоров А. Ю., Цыганков Б. Д., Малыгин В. Л.), взятой нами за основу, была составлена анкета участника исследования (Анкета форма А/Б) и структурированное интервью (Интервью 1.0). Используя данные психодиагностические инструменты, опираясь на результаты и экспертную оценку (проведенную специалистами в области клинической психологии и психотерапии), была выделена экспериментальная группа школьников. Исходя из теоретической модели поведенческих расстройств (критерии DSM IV-R, критерии МКБ-10 для определения зависимости от азартных игр), мы выдвинули предположение о наличии у испытуемых, включенных в данную группу, «паттерна Интернет-зависимого поведения» [4; 5; 6; 7].

Теоретико-методологической основой данного исследования являлись работы по феноменологии поведенческих аддикций, авторские концепции и научные взгляды следующих авторов: Marks, Carnes, Brown, Griffiths, Orzack, Yang, Chen, Ko, Короленко Ц. П., Егоров А. Ю., Малыгин В. Л., Менделевич В. Д., использовались диагностические принципы МКБ-10 и DSM IV-R.

Практическая значимость данного исследования состоит в формировании, на основе общих принципов клинической психологии, аддиктивной психологии, принципов современных диагностических медицинских систем (МКБ-10, DSM IV-R), модели анализа и рассмотрения интернет-зависимого поведения. Сюда же входит предложение критериев диагностики и описания характерных психологических феноменов, сопровождающих данный вид аддикции, апробированной и адаптированной методики («шкалы интернет-зависимости Чена») в качестве одного из возможных инструментов диагностики интернет-аддикции [1; 2; 3].

Структура и процесс исследования:

Изначально нами был проведен первичный скрининг, задачей которого являлось выделение групп учащихся, склонных к образованию паттерна зависимого от Интернета поведения. Данная задача была реализована с помощью применения «Анкеты участника исследования» и «Интервью форма 1.0»), с последующей экспертной оценкой. Данное исследование содержало две параллельно существующие стратегии: мы выделяли группы, используя собственные критерии, после чего проверяли диагностический потенциал методики Чена [8; 9; 10] на экспериментальной группе (включавшей в себя группу ре-тест надежности). Образованная взаимосвязь «критерии – методика Чена» позволила бы нам доказать надежность, точность и корректность критериев и реализовать диагностический потенциал данного теста. В отсутствии каких-либо валидных, рабочих тестовых методик на интернет-зависимость на русском языке (не беря в расчет методику К. Янг в силу описанных в литературе ее ограничений) нам не оставалось ничего другого как показать эффективность методики через собственные критерии и в тоже самое время подтвердить корректность критериев через результаты методики.

Экспериментальная группа состояла из 50 учащихся 10-11 классов образовательных учреждений г. Москвы и Московской области, средний возраст составил 15 лет, соотношение по полу: 60% процентов выборки составили испытуемые мужского пола, 40% выборки было представлено испытуемыми женского пола.

Критерии включения в экспериментальную группу:

1)  Наличия доступа в Интернет в течение последнего года, опыт использования Интернета более 1 года.

2)  Наличие минимум двух из ниже следующих показателей: время пребывания в Интернете не менее 3 часов в сутки, низкая социальная активность (отсутствие увлечений вне учебной деятельности, недостаток общения с друзьями вне школы) наличие он-лайн игр, азартных он-лайн игр в списке предпочитаемых Интернет-ресурсов.

3)  Отсутствие коморбидных с Bнтернет-зависимым поведением расстройств.

Контрольная группа состояла так же из 50 учащихся тех же образовательных учреждений, статистически значимых различий по возрасту, полу между группами не обнаружено.

Критерии включения в контрольную группу:

1)  Время, проводимое в Интернете, менее 3 часов.

2)  Высокая социальная активность (расширенный круг увлечений, удовлетворенность частотой встреч с друзьями), отсутствие в списке предпочитаемых Интернет-ресурсов он-лайн игр, азартных он-лайн игр.

3)  Отсутствие коморбидных с Интернет-зависимым поведением расстройств.

Данные группы были обследованы следующими методиками:

•   Анкета участника исследования (форма А/Б) разработанная Смирновой Е. В., Феклисовым К. А., под руководством проф. Малыгина В. Л.;

•   Структурированное интервью участника исследования («Интервью форма 1.0») разработанная под руководством Малыгина В. Л.;

•   Тест на интернет-зависимость Кимберли Янг (адаптация Буровой);

•   Факторный личностный опросник Кеттелла (подростковый вариант 14 HSPQ форма А, адаптация ИМАТОН);

•   Опросник выраженности психопатологической симптоматики (Simptom Check List-90-Revised – SCL-90-R) в адаптации Тарабриной Н. В.;

•   Тест «Шкала интернет-зависимости Чена» (разработчик: S.-H. Cnen, 2003 год, Китай) в адаптации Феклисова К.А.

Данная методика заслуживает особого внимания в силу многих причин, главной из которых, на наш взгляд, является ее новизна и эффективность использования. «Шкала интернет-зависимости Чена» направлена на диагностику наличия интернет-зависимости (паттерна интернет-зависимого поведения). Включает в себя 5 диагностических шкал:

•   Шкала компульсивных симптомов (Com);

•   Шкала симптомов отмены(Wit);

•   Шкала толерантности (Tol);

•   Шкала внутриличностных проблем и проблем, связанных со здоровьем (IH);

•   Шкала управления временем (TM).

Так же существуют 2 типа надшкальных критериев – Интегральные (ключевые) симптомы Интернет-зависимости и критерий негативных последствий использования Интернета.

IA-Sym (Ключевые симптомы Интернет-зависимости) Com + Wit + Tol

IA-RP (проблемы, связанные с Интернет-зависимостью) IH + TM

Результаты и их обсуждение:

Результаты факторного личностного опросника Р. Кеттелла (подростковый вариант 14 HSPQ форма «А», адаптация ИМАТОН). В таблице № 1 представлены средние значения и различия между группами с использованием теста Манна-Уитни.

Таблица № 1

Полученные данные (таблица № 1) свидетельствуют о наличии 5 личностных факторов – C, D, H, Q3, Q4, выявленных с помощью опросника Р. Кеттелла HSPQ, по которым обнаруживаются значимые различия между группами подростков с проблемным Интернет-поведением (склонных к Интернет-зависимости) и условно здоровыми подростками без предрасположенности к образованию зависимых паттернов поведения.

Рис. 1. Личностные профили на основе средних показателей 14 HSPQ

Интерпретация факторов с выявленными значимыми различиями относительно группы подростков без Интернет-зависимого поведения:

Фактор C– (mean = 6,938) характеризует способность управлять своими эмоциями и настроениями, находить им адекватное объяснение и социально приемлемое выражение. Фактор С измеряет способность адекватно разряжать свои импульсы в конкретный момент (что близко по смыслу показателю «Сила Я» в психоанализе), а не способность хорошо планировать свою жизнь. Личность с низкой оценкой по фактору С отмечает, что ей не хватает энергии, она часто чувствует себя беспомощной, усталой, неспособной справится с жизненными трудностями. Она может иметь беспричинные страхи, беспокойный сон, склонна обижаться на других, порой безосновательно. Внешне этот фактор может проявляться как отсутствие ответственности, капризность, уклонение от реальности. При наличии выражено низкого фактора С и высокого уровня тревожности возникает необходимость для клинического исследования на предмет наличия психических расстройств: неврозов, психопатий. Так же согласно современным теоретическим представлениям «Слабость Я» является основным радикалом личности зависимого типа, что подтверждается в исследованиях больных алкоголизмом и наркоманией.

Фактор D– (mean = 4,781) относится к группе факторов, идентифицируемых у детей и подростков, но не находящих места в структуре личности у взрослых. Является показателем наличия или отсутствия эмоциональной возбудимости и общей активности. Низкий балл, выявленный нами, свидетельствует об эмоциональной невозмутимости, с вероятной нехваткой инициативы и активности. Данный фактор свидетельствует о наличии малого количества энергии, астеничности, медлительности. Личность с низким показателем по фактору D трудно рассмешить, разгневать, опечалить, эмоциональный фон достаточно стабильный с чертами ригидности, с заниженной реакцией на происходящее вовне.

Фактор H+ (mean = 6,938) наиболее тесно связан с особенностями нервной системы. Для личности с высоким значением этого фактора характерно преобладание влияния парасимпатической системы в ситуации стресса, с хорошо контролируемой активацией симпатической нервной системы. Если говорить о личностно-характерологических особенностях, то это в первую очередь тяга к поведению, связанному с риском и поиском ощущений, с тенденцией быстро забывать о неудачах, делать выводы и сохранять опыт последствий такого поведения. Отмечается так же склонность к быстрому принятию решений, но скорее это связанно с импульсивностью решений, нежели с быстрой интеллектуальной проработкой и учетом рисков.

Фактор Q3– (mean = 5,219) измеряет нечто похожее на самоконтроль поведения и склонность к планомерному, расчетливому подходу в жизни. Подразумевает под собой большую произвольность и осознанность поведения по сравнению с фактором С, однако без учета моральной составляющей, измеряемой отдельным фактором. Низкая оценка по данному показателю указывает на слабую волю и плохой самоконтроль (особенно самоконтроль желаний), отмечается трудность в организации времени и выполнения дел, распределение существующей энергии в конструктивном направлении. Клиницисты отмечают, что с точки зрения психического здоровья фактор Q3 с низким значением является фактором риска психической дезадаптации.

Фактор Q4– (mean = 4,625) является наиболее прозрачным с точки зрения понимания смысла вопросов, низкое значение часто наблюдается в случае социально желательных ответов. Личность с низким значением по данному фактору может характеризоваться как расслабленная, без сильных побуждений и желаний, спокойно относящаяся как к удачам, так и неудачам, удовлетворенная любым положением дел, без стремления к достижениям и переменам.

Оценка степени выраженности патопсихологической симптоматики в группе подростков с интернет-зависимым поведением (по результатам методики SCL-90R).

Целью включения в наше исследование данного теста и необходимость оценки результатов являлась необходимость проанализировать психологическое состояние на момент исследования. Структурно наиболее близким симптомом может являться депрессивный компонент, образующий коморбидную связь с интернет-зависимым поведением. Используя методику оценки психопатологической симптоматики, мы имели возможность выявить корреляционную связь с показателями шкалы Чена в группе подростков с наличием интернет-зависимого поведения.

Ниже нами представлены результаты, полученные в экспериментальной группе (таблица № 2).

Таблица № 2.

Анализируя результаты, можно отметить высокий уровень значений по всем шкалам, однако наиболее интересными для нас представляются результаты параметров – межличностной сензитивности, обсессивно-компульсивной симптоматики, враждебности и депрессии. Высокие показатели депрессии подтверждают озвученные выше предположении о коморбидности депрессивного компонента с интернет-зависимостью, межличностная сензитивность частично отражает те же параметры, что и методика оценки личностного профиля подростка (14 факторный личностный опросник Кеттелла). Симптом обсессивно-компульсивной симптоматики является аналогичным шкале компульсивности в методике Чена.

Корреляционный анализ результатов методик: шкалы интернет-зависимости Чена и SCL-90R (таблица № 3).

Таблица № 3

В ходе процедуры статистического анализа нами были обнаружены корреляции между результатами двух методик в экспериментальной группе. В данном случае корреляция обнаружена между схожими параметрами. Обсессивно-компульсивные симптомы в структуре методики оценки психопатологической симптоматики схожи по своему значению со шкалой компульсивности в шкале Чена, что находит свое отражение в корреляции с ключевыми симптомами (IA-Sym). Интересным и значимым нам представляется корреляции показателей враждебности с общим показателем методики Чена, в том смысле, что враждебность, по всей видимости, входит в личностную структуру и поведенческие характеристики подростка с интернет-зависимым поведением, а данная шкала отсутствует в исходной методике.

Проверка корреляционных связей: 14 факторный опросник Р. Кеттелла и SCL-90R (таблица 4).

Таблица № 4

Анализируя корреляции, можно утверждать, что основные характерные факторы, по которым нами были получены значимые различия между экспериментальной и контрольной группой, проявляются во взаимосвязи с основными симптомами чек-листа Дорагатиса, что так же подтверждает наши предположения. Когда мы говорим о некоторой конструкции характера, мы предполагаем, что данная структура будет обнаруживать себя в проявляющихся и специфических симптомах. Как видно из данных таблицы, фактор С и Q3 корреляционно связаны с основными симптомами – тревожными, депрессивными, обсессивно-компульсивными, враждебностью.

Шкала интернет-зависимости Чена: адаптация и апробация.

Адаптационные и апробационные мероприятия, проведенные нами в данном исследовании:

1)   Перевод методики (за основу была взята англоязычная версия методики Чена) на русский язык и обратный перевод.

2)   Проведение обследования и формирование тестовой группы подростков с интернет аддикцией (критерии отбора были описаны нами в предыдущей главе).

3)   Проведение ре-тестовой диагностики (временной промежуток между тест и ре-тест диагностикой составил 10 недель).

4)   Анализ нормальности распределений тестовых баллов по каждой шкале и в сумме, графический анализ распределений.

5)   Операции оценки надежности: статистический анализ ре-тестовой группы (корреляционно, по шкалам и общему показателю), анализ показателя альфы Кронбаха.

6)   Сведение статистических показателей, объяснение возможностей и потенциала теста исходя из теоретической модели, лежащей в основе данной методики.

Далее нами был проведен корреляционный анализ показателей тестовой и ре-тестовой группы, с целью выяснения надежности данной методики. Основой любого теста является показатель надежности. Проведение ре-теста и его статистическая оценка позволяет показать, что данная методика измеряет одни и те же свойства (характеристики) через определенный временной интервал (отсроченная повторная диагностика).

Таблица № 5

Корреляционные показатели тестовой и ре-тестовой групп

В данной таблице (таблица № 5) представлены корреляции между тестовой и ре-тестовой группой по всем показателям методики «Шкала интернет-зависимости Чена», тестовая и ре-тестовая группа характеризуются высокими показателями корреляции (не менее 0,7-0,75 по методу Пирсона), что говорит о высоком уровне надежности данной методики. Корреляция показателей тестовой и ре-тестовой группы по методу Спирмена также говорит о надежности методики, иными словами, результаты в группе устойчивы во времени и даже в случае влияния сторонних факторов остаются неизменными.

Методика характеризуется высокими показателями альфы Кронбаха в диапазоне от 0,757 (достаточный минимум) по шкале компульсивности до 0,9 (высокая степень надежности) по шкале внутриличностных проблем. Иными словами, вопросы, из которых состоит методика, позволяют определять заявленные показатели с высокой степенью надежности.

Необходимо также прокомментировать теоретический базис данной методики. При создании оригинальной методики автор использовал актуальный и основной в последнее время шкальный подход оценки. Методика диагностики интернет-зависимого поведения Чена схожа по своей структуре с моделью диагностики, используемой в DSM IV-R. Данный вывод может быть сделан исходя из перечня используемых шкал – в составе методики и чисто физиологические параметры (обязательные для диагностики психических расстройств/заболеваний в DSM системе), и ключевые, исключительно психологического характера, параметры, такие как тайм-менеджмент (шкала TM).

Однако согласно существующей традиции оценки аддиктивного поведения, мы считаем, что данная методика может быть дополнена. В частности не все универсальные компоненты аддикций находят свое отражение в методике и могут быть диагностированы, что безусловно несколько снижает потенциал методики Чена.

Универсальные компоненты всех вариантов аддикций (R. Brown, 1993; M. Griffiths, 1996):

1)   Особенность, сверхценность (salience)

2)   Изменения настроения (mood changes)

3)   Рост толерантности (tolerance)

4)   Симптомы отмены (withdrawal symptoms)

5)   Конфликт с окружающими и самим собой (conflict)

6)   Рецидив (relapse)

Как видно из списка, не все параметры нашли отражение в методике, но при этом можно отметить, что данный факт был частично компенсирован нами при проведении структурного интервью за счет включения отсутствующих критериев в интервью. В целом методика Чена представляется нам перспективной и рабочей в существующей первой модификации, при этом мы не исключаем возможности ее модернизации и расширения за счет включения других классических компонентов [2; 3].

В заключение обзора проведенных мероприятий апробации и адаптации нам остается предложить собственные нормативные интервалы данной методики. Оценка по общему показателю методики:

От  27  баллов  до  42  –  Отсутствие интернет-зависимого поведения.

От  43  баллов  до  64  –  Склонность к возникновению интернет-зависимого поведения/до-аддиктивный этап.

От  65  баллов  и выше  –  Обоснованно можно констатировать наличие интернет-зависимого поведения (поведения с компонентом злоупотребления интернетом) [3].

Выводы

Нами было выявлено, что интернет-зависимому поведению свойственны общепризнанные для всех форм аддикций симптомы и психологические феномены: толерантность, симптомы отмены, симптомы компульсивного поведения, сверхвовлеченность и сверхценность, дезадаптивность и социальное руинирование.

Интернет-зависимое поведение у подростков сопровождается следующими клинико-психологическими особенностями: депрессивными, обсессивно-компульсивными, а также симптомами враждебности и межличностной сензитивности.

Интернет-зависимым подросткам, по данным теста Кеттела, свойственны следующие характерологические особенности: отсутствие инициативы, астеничность, низкая социальная компетентность и способность произвольной регуляции деятельности. Статистически доказано наличие взаимосвязей между характерологическими особенностями и клиническими проявлениями интернет-зависимого поведения. Неспособность управлять эмоциями, находить им адекватное объяснение и реализовывать в поведении (фактор C «слабость Я») корреляционно связаны с обсессивно-компульсивной, тревожной и депрессивной симптоматикой (p-level<0,05), обнаруживается связь с симптомами враждебности и межличностной сензитивности (p-level<0,05). В свою очередь, низкий самоконтроль, сниженные навыки планирования деятельности (фактор Q3) взаимосвязаны с депрессивными, тревожными и обсессивно-компульсивными симптомами (p-level<0,05).

В результате апробации и адаптации психодиагностической методики «Шкала интернет-зависимости Чена», установлено, что данный психодиагностический инструмент является надежным и достоверными способом диагностики интернет-аддикции. Основными преимуществами данного теста является его симптомологическая и интегрирующая структура, позволяющая выявлять компоненты поведения, свойственные интернет-зависимому поведению.

Литература

1. Егоров А. Ю. Нехимические аддикции / А. Ю. Егоров. – СПб.: Речь, 2007. – 190 с.
2. Малыгин В. Л. Интернет-зависимое поведение у подростков. Клиника, диагностика, профилактика / В. Л. Малыгин. – М.: Мнемозина, 2010. – 136 с.
3. Менделевич В. Д. Наркозависимость и коморбидные расстройства поведения / В. Д. Менделевич. – М.: МЕДпрес, 2003. – 328 с.
4. Family factors of internet addiction and substance use experience in Taiwanese adolescents / J. Yen, C. Yen [et al.] // CyberPsychology & Behavior. – 2007. – Vol. 10, N 3. – P. 323-329.
5. Goldberg Ivan. MD Web Publishing 1996-1999.
6. Kimberly Young. Web Publishing 1996-1999.
7. Maressa Hecht Orzack, Ph. D. Web Publishing 1996-1999.
8. Problematic internet use: proposed classification and diagnostic criteria / N. Shapira, M. Lessig [et al.] // Depression & Anxiety. – 2003. – Vol. 17. – P. 207-216.
9. Proposed diagnostic criteria of Internet addiction for adolescents / C. Ko, J. Yen [et al.] // Journal of Nervous and Mental Disease. – 2005. – Vol. 193. – P. 728-733.
10. The association between adult ADHD symptoms and internet addiction among college students: the gender difference / J. Yen, C. Yen [et al.] // CyberPsychology & Behavior – 2009. – Vol. 12. – P. 187-191.
11. Wan C.-S. Why are the adolescents addicted to online gaming? An interview study in Taiwan / C.-S. Wan, W.-B. Chiou // СyberPsychology & Behavior. – 2006. – Vol. 9, N 6. – P. 762-766.

Ссылка для цитирования

Малыгин В.Л., Феклисов К.А., Искандирова А.Б., Антоненко А.А. Методологические подходы к раннему выявлению Интернет-зависимого поведения. [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. 2011. N 6. URL: http:// medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.