 |
|
|
 |
 |
 |
 |
Сравнительный анализ семейного воспитания в социально-психологической адаптации у подростков-сиблингов и подростков — единственных детей в семьеКиселева О.В., Карулева Е.К.
|
|
|
|
Аннотация. В работе представлены результаты исследования, проведенного с участием 60 учащихся 9-х классов МБОУ СОШ № 2 «Спектр» г. Бердска Новосибирской области (возраст — 15—16 лет; 33 мальчика и 27 девочек). В исследовании приняли участие также их матери (60 женщин в возрасте от 34 до 47 лет). Для сбора эмпирического материала в исследовании использовались методика диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда, опросник «Анализ семейных взаимоотношений (АСВ)» Э.Г. Эйдемиллера, В.В. Юстицкиса, тест рисуночной фрустрации С. Розенцвейга, социометрия Дж. Морено, авторская анкета для учителей. Различия в способах реагирования в затруднительной ситуации и стилях семейного воспитания выявлены между подростками — старшими детьми в семье и подростками — единственными детьми. Исследование взаимосвязи воспитательного отношения матерей и особенностей социально-психологической адаптации подростков позволяет говорить о существовании стилей родительского отношения и механизмах адаптации, специфичных для подростков-сиблингов и подростков, являющихся единственными детьми.
Ключевые слова: социально-психологическая адаптация; стиль семейного воспитания; порядок рождения; сиблинги; единственные дети.
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
Введение
Как известно, семья является одним из первых и самых важных социальных институтов, который оказывает влияние на последующую социально-психологическую адаптацию детей и подростков. В нормально функционирующей семье все возрастные трудности, все особенности различных типов акцентуаций характера в значительной мере сглаживаются и не ведут к социальной дезадаптации ее членов, а неизбежные кризисные ситуации успешно преодолеваются. Среди выделяемых на сегодняшний день функций семьи (воспитательная, хозяйственная, эмоциональная, функция духовного общения, первичного социального контроля, сексуально-эротическая) одной из значимых является воспитательная [3; 4; 10].
Принимая во внимание то, что воспитательные стратегии родителей обусловлены историческим и социально-культурным контекстом, можно утверждать следующее: непосредственное влияние на реализацию воспитательной функции могут оказывать также личностные особенности членов семьи, их уровень доверия и взаимопонимания, условия жизни, состав семьи, порядок рождения детей и др. [3; 4; 6; 10]. В рамках нашего исследования мы сосредоточили внимание на взаимосвязи порядка рождения, стиля семейного воспитания и особенностях социально-психологической адаптации подростков.
Мы придерживаемся предположения ряда исследователей о том, что положение, занимаемое индивидом среди братьев и сестер, определенным образом структурирует его детский опыт, что, в свою очередь, накладывает отпечаток на характеристики личности и особенности социально-психологической адаптации. При этом реализация воспитательных стратегий родителей также может быть обусловлена порядком рождения детей [5; 7; 8; 9].
Однако следует отметить, что, несмотря на многолетнее изучение эффекта порядка рождения, до сих пор среди исследователей нет единства в понимании и объяснении влияния этого фактора на особенности личности. Изучение данной проблемы начал еще З. Фрейд, и работу над ней продолжают по сей день его последователи. К вопросу значения порядка рождения детей в семье обращался А. Адлер [12]. Его основной целью была проверка идеи о том, что порядок рождения, общее количество членов семьи, количество и пол сиблингов, промежутки между рождениями детей определяют личностные черты человека, уровень школьной адаптации, качество контактов со сверстниками, а также различные аспекты жизни во взрослом возрасте (выбор супруга, риск развода, взаимоотношения с людьми и т.д.).
Указанная выше проблематика глубоко и полно освещена в работах австралийского психолога У. Тоумена [7]. На очень обширной выборке он показал, что люди, занимающие определенное место среди братьев и сестер, имеют сходные особенности.
В более поздних исследованиях С. Эрнст и Ж. Агнста (1970—1980-е годы) многие положения теории эффекта порядка рождения не подтвердились. Экспериментальные работы показали, что личностные характеристики, связанные с той или иной позицией ребенка в семье, не только не коррелируют друг с другом, но и не связаны собственно с порядком рождения [13]. Эти неоднозначные результаты повлекли за собой снижение интереса к изучению фактора порядка рождения. Но в 1990-х годах, благодаря работам Ф. Салловэя [16], интерес к эффекту порядка рождения был возрожден и начался новый этап исследований.
Существует ряд теоретических концепций, объясняющих эффект порядка рождения. Например, теория родительского фаворитизма строится на признании разного отношения родителей к детям, которое формирует у последних различные личностные характеристики [14; 15; 16]. В семьях же, где воспитывается один ребенок, частое явление — детоцентрация. Единственный ребенок, привыкший строить вертикальные коммуникации, может испытывать трудности в общении со сверстниками. Адаптация единственного ребенка может быть затруднена в силу отсутствия опыта в построении горизонтальных коммуникаций, необходимости делить внимание со всеми членами группы. Вместе с тем они получают достаточно внимания и любви родителей и имеют больше возможностей для развития [7; 8; 9].
Материалы и методы
Целью исследования стало проведение сравнительного анализа стиля семейного воспитания и особенностей социально-психологической адаптации единственных детей и детей-сиблингов.
В исследовании приняло участие 60 учащихся 9 классов (возраст — 15—16 лет; 33 мальчика, 27 девочек) МБОУ СОШ № 2 «Спектр» г. Бердска. Все исследуемые семьи полные. Для получения информации о стиле семейного воспитания исследовались ответы их матерей (60 участниц в возрасте от 34 до 47 лет (средний возраст — 40,5 лет), имеющих высшее образование).
Подростки, принимавшие участие в исследовании, были разделены на три группы: 1-я группа — единственные дети (30 человек). В свою очередь, группа подростков-сиблингов была разделена на две подгруппы: 2-я группа — старшие дети в семье (15 человек), 3-я группа — младшие дети в семье (15 человек). Подгруппа средних детей при сборе материала оказалась немногочисленной, поэтому в качестве подгруппы выделена не была и в сравнительном анализе в исследовании участия не принимала.
Основными методами исследования были теоретический анализ литературы, анкетирование, психодиагностический и статистический методы. Авторская анкета, разработанная для учителей, позволила собрать информацию относительно особенностей поведения подростков в школе, а также их общей школьной успеваемости. Психодиагностический метод включал методику диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда (адаптация А.К. Осницкого) [2], опросник «Анализ семейных взаимоотношений (АСВ)» Э.Г. Эйдемиллера, В.В. Юстицкиса [10], тест рисуночной фрустрации С. Розенцвейга (адаптация П.В. Яньшина) [11], социометрию Дж. Морено (адаптация М.Р. Битяновой) [1].
Статистический анализ данных осуществлялся с помощью лицензионного пакета программ IBMSPSS Statistics 22. Достоверность различий между выборками устанавливалась с помощью углового преобразования Фишера, U-критерия Манна — Уитни; использовался также критерий корреляции Спирмена.
Результаты исследования
По результатам анкетирования, в котором были представлены экспертные оценки учителей относительно успеваемости и поведения подростков, выявлены достоверно значимые различия между выделенными группами (см. таблицу 1).
Таблица 1
Сравнение 1, 2 и 3-й групп (с помощью критерия Фишера) по показателям успеваемости, активности в школе, дисциплины (%)
Примечание: условные обозначения для p:
0,05 соответствует *; 0,01 соответствует **.
Анализ результатов анкетирования показал наличие достоверно значимых различий по показателю «Соблюдение дисциплины» между группами единственных и младших детей (φ = 3,38 при р < 0,01), младших и старших детей (φ = 1,842 при р < 0,05). В группе младших детей достоверно чаще встречаются случаи нарушения дисциплинарных норм.
Далее выделенные группы попарно сравнивались по показателям других методик с помощью U-критерия Манна — Уитни.
Таблица 2
Показатели средних значений по шкалам методики «Анализ семейных взаимоотношений (АСВ)» в 1, 2 и 3-й группах
Примечание 1: «Гиперпротекция (Г+)», «Гипопротекция (Г−)», «Потворствование (У+)», «Игнорирование потребностей ребенка (У−)», «Чрезмерность требований-обязанностей (Т+)», «Недостаточность обязанностей (Т−)», «Чрезмерность требований-запретов (З+)», «Недостаточность требований-запретов (З−)», «Чрезмерность санкций (наказаний) (С+)», «Минимальность санкций (наказаний) (С−)», «Неустойчивость стиля воспитания (Н)», «Расширение сферы родительских чувств (РРЧ)», «Предпочтение в подростке детских качеств (ПДК)», «Воспитательная неуверенность родителей (ВН),» «Фобия утраты ребенка (ФУ)», «Неразвитость родительских чувств (НРЧ)», «Проекция на ребенка собственных нежелательных качеств (ПНК)», «Вынесение конфликта между супругами в сферу воспитания (ВК)», «Предпочтение мужских качеств (ПМК)», «Предпочтение женских качеств (ПЖК)»
Примечание 2: условные обозначения для p:
0,05 соответствует *; 0,01 соответствует **.
Важно отметить, что минимального диагностического значения для диагностики того или иного стиля воспитательного отношения показатели ни в одной из групп не достигли, а значит, мы можем говорить лишь о ведущих тенденциях в воспитании. Сравнение 1-й и 3-й групп выявило наличие достоверно значимого различия по показателю «Чрезмерность требований-обязанностей (Т+)», который достоверно выше в группе матерей младших детей (U = 145 при p < 0,05). Также достоверно значимые различия были выявлены между 1-й и 2-й группами по показателю «Недостаточность обязанностей (Т−)» (U = 134,5 при p < 0,05). Данный показатель достоверно выше в группе матерей единственных детей.
Выделенные группы также сравнивались по показателям теста рисуночной фрустрации С. Розенцвейга (см. таблицу 3).
Таблица 3
Показатели средних значений по шкалам теста рисуночной фрустрации С. Розенцвейга в 1, 2 и 3-й группах
Примечание 1: экстрапунитивная направленность (E), интропунитивная направленность (I), импунитивная направленность (M); препятственно-доминантный тип реагирования (OD), эгозащитный тип реагирования (ED), потребностно-настойчивый тип реагирования (NP), рейтинг сходства с группой (GCR).
Примечание 2: условные обозначения для p:
0,05 соответствует *; 0,01 соответствует **.
В результате сравнения достоверно значимые различия были выявлены между 1-й и 2-й группами. У детей, являющихся старшими в семье, в большей степени выражена экстрапунитивная направленность реакций по сравнению с единственными детьми (U = 134 при p < 0,05). У единственных детей в сравнении со старшими детьми достоверно выше показатели импунитивных реакций (U = 107,5 при p < 0,01).
Корреляционный анализ показателей шкал методик внутри выделенных групп позволил получить следующие результаты.
Группа старших детей. Показатели шкалы «Интернальность» методики диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда достоверно значимо коррелируют с экстрапунитивной направленностью реакций (Е) (r = −0,590 при p < 0,05), интрапунитивной направленностью реакций (I) (r = 0,593 при p < 0,05), препятственно-доминантным типом реагирования (OD) (r = −0,795 при p < 0,05) теста рисуночной фрустрации С. Розенцвейга. Показатели шкалы «Самопринятие» достоверно значимо коррелируют с потребностно-настойчивым (NP) (r = 0,593 при p < 0,05) и эгозащитным (ED) (r = −0,714 при p < 0,01) типами реагирования. Показатели шкалы «Эмоциональный комфорт» имеют отрицательную корреляционную связь с эгозащитным типом реагирования (ED) (r = −0,655 при p < 0,01) и положительную корреляционную связь с потребностно-настойчивым типом реагирования (NP) (r = 0,542 при p < 0,05).
Показатели шкалы «Стремление к доминированию» методики диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда обнаруживают достоверно значимую корреляционную связь с количеством эмоциональных предпочтений со стороны сверстников в социометрической методике Дж. Морено (r = 0,647 при p < 0,01).
Между показателями шкал методики «АСВ» и методики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда также были выявлены достоверно значимые корреляционные связи: «Неудовлетворение потребностей (Г−)» и «Стремление к доминированию» (r = −0,591 при p < 0,05); «Чрезмерность требований-обязанностей (Т+)» и «Адаптация» (r = −0,819 при p < 0,01); «Отсутствие требований-запретов (З−)» и «Принятие других» (r = 0,545 при p < 0,05); «Чрезмерность санкций (С+)» и «Интернальность» (r = −0,767 при p < 0,01); «Минимальность санкций (С−)» и «Самопринятие» (r = 0,597 при p < 0,05), «Эмоциональный комфорт» (r = 0,534 при p < 0,05).
Корреляционный анализ показателей шкал теста рисуночной фрустрации С. Розенцвейга и методики «АСВ» выявил следующую взаимосвязь: интернальный тип реагирования (I) и «Гиперпротекция (Г+)» (r = 0,581 при p < 0,05), «Гипопротекция (Г−)» (r = −0,560 при p < 0,05); импунитивная направленность реакций (М) и «Неудовлетворение потребностей (Г−)» (r = 0,662 при p < 0,01); препятственно-доминантный тип реагирования (OD) и «Чрезмерность запретов-ограничений (З+)» (r = 0,573 при p < 0,05); эгозащитный тип реагирования (ED) и «Минимальность санкций (С−)» (r = −0,804 при p < 0,01); «Чрезмерность требований-запретов (З+)» и потребностно-настойчивый тип реагирования (NP) (r = −0,525 при p < 0,05), «Минимальность санкций (С+)» (r = 0,732 при p < 0,01); «Рейтинг сходства с группой (GCR)» и «Чрезмерность санкций (С+)» (r = 0,621 при p < 0,01).
Группа младших детей. Интрапунитивная направленность реакций (I) по тесту рисуночной фрустрации С. Розенцвейга достоверно значимо коррелирует с показателями шкал «Адаптация» (r = 0,567 при p < 0,05) и «Принятие других» (r = 0,519 при p < 0,05) методики диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда.
Корреляционный анализ показателей методики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда и методики «АСВ» выявил следующие достоверно значимые корреляционные связи: «Стремление к доминированию» и «Гипопротекция (Г−)» (r = 0,683 при p < 0,01), «Недостаточность требований-обязанностей (Т−)» (r = −0,550 при p < 0,05); «Самопринятие» и «Чрезмерность санкций (С+)» (r = 0,619 при p < 0,05); «Интернальность» и «Недостаточность требований-запретов (З−)» (r = −0,536 при p < 0,05).
Группа единственных детей. Показатели шкалы «Принятие других» методики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда достоверно значимо коррелируют с экстрапунитивной (Е) (r = −0,397 при p < 0,05), интрапунитивной (I) (r = 0,468 при p < 0,05) направленностью реакций, препятственно-доминантным (OD) (r = −0,522 при p < 0,05) и потребностно-настойчивым (NP) (r = 0,447 при p < 0,05) типами реагирования теста рисуночной фрустрации С. Розенцвейга.
Корреляционный анализ показателей шкал методики «АСВ» и методики социально-психологической адаптации К. Роджерса — Р. Даймонда выявил наличие достоверно значимых корреляционных связей: «Гипопротекция (Г−)» и «Самопринятие» (r = 0,505 при p < 0,05), «Интернальность» (r = 0,415 при p < 0,05); «Недостаточность требований-обязанностей (Т−)» и «Самопринятие» (r = 0,408 при p < 0,05).
Также была получена достоверно значимая корреляционная связь между потребностно-настойчивым типом реагирования (NP) в тесте рисуночной фрустрации С. Розенцвейга и показателями шкалы «Чрезмерность требований-обязанностей (Т+)» методики «АСВ» (r = 0,416 при p < 0,05).
Обсуждение результатов
В результате сравнительного анализа выделенных групп было выявлено, что нарушение дисциплинарных норм достоверно чаще встречается в группе подростков, являющихся младшими детьми в семье. Как указывает Р.У. Ричардсон, зачастую младшие дети, имея авторитарного сиблинга, могут стать бунтарями, борющимися против системы иерархий и авторитетов. Таким образом они отстаивают свое право на самостоятельность и независимость. При этом, несмотря на свою склонность к бунту против авторитетов, младший ребенок скорее будет последователем, чем лидером, и сможет с легкостью угождать лидеру, который ему понравился. Если же он сам окажется в позиции лидера, его отношения с последователями будут строиться скорее на аттрактивной, чем на авторитетно-властной основе [7; 8].
Сопоставление воспитательных стратегий матерей выявило большую требовательность к выполнению обязанностей по отношению к младшим детям и меньшее количество обязанностей, возлагаемых матерями на единственных детей. Несмотря на то что к единственному ребенку родители зачастую предъявляют непомерные требования в отношении его самореализации, обязанностей, связанных с учебой, уходом за собой, участием в организации быта, обязанностей по дому у единственного ребенка относительно немного. В итоге это может привести к несамостоятельности и снижению адаптивных возможностей единственного ребенка. В обеих группах указанные показатели не достигают минимального диагностического значения, что позволяет говорить лишь о преобладании некоторых тенденций в нарушении принципов воспитания (так как данные, не превышающие диагностического предела, свидетельствуют о наличии более гармоничного стиля воспитания, а не о его отсутствии).
В затруднительной ситуации старшие дети более требовательны к партнерам по общению и достоверно чаще по сравнению с единственными детьми проявляют экстрапунитивные реакции. Опираясь на исследование Н.В. Лукьянченко [7], можно заключить, что общей тенденцией старшинства являются принятие ответственности, которая имеет оттенок тревожности, стремление к доминированию, определяющее способности к руководству и воспитанию, нетерпимость к критике, выраженная мотивация достижения. Старшим свойственна повышенная чувствительность к проявлениям личного неуважения и нетерпимость к чужим ошибкам, что во многом может обусловливать их экстрапунитивную направленность. Единственные дети по сравнению со старшими детьми в ситуации фрустрации в большей степени демонстрируют отказ от активного преодоления, некоторую уступчивость и озабоченность беспокойством партнера по ситуации.
Корреляционный анализ показателей шкал методик в группе старших детей показал, что снижение у них фиксации на препятствии в ситуации фрустрации связано с ростом показателей внутреннего локуса контроля, готовностью взять на себя ответственность и повышенной требовательностью к себе. Уверенность в себе, самопринятие и эмоциональный комфорт связаны у них с выбором активного способа преодоления затруднительных ситуаций, со снижением тревоги и защитно-оборонительных реакций.
Демонстрация доминантных и авторитарных черт в поведении подростков из группы старших детей коррелирует с повышением количества положительных выборов в их адрес со стороны сверстников. Как следует из источников [7; 8], старшим детям свойственно проявлять избыточную властность, которая сочетается с опекающей позицией, что нередко закрепляет за ними роль лидеров в различных сферах деятельности.
Неудовлетворение базовых потребностей у старших детей в семье, которое зачастую может происходить при появлении сиблинга, связано со снижением у них уверенности в себе, формированием таких качеств, как уступчивость, чрезмерная ориентация на партнера. Повышение требований и увеличение обязанностей по отношению к старшим детям коррелируют со снижением общих показателей адаптации. Требования к ребенку могут быть непомерно велики, они не только не содействуют полноценному развитию его личности, но, напротив, обусловливают риск психотравматизации [10]. Рост толерантности старшего ребенка в отношениях с окружением, готовность брать на себя ответственность в затруднительных ситуациях возможны на фоне доверительных отношений с родителями (матерью) при предоставлении ему возможности самостоятельно принимать решения. Напротив, чрезмерность наказаний снижает уровень его самостоятельности и готовности брать на себя ответственность. При этом адекватный уровень строгости, контроля сопровождается повышением самооценки и эмоциональным комфортом у подростка. Предъявление большого количества требований, ограничивающих свободу и самостоятельность старшего ребенка, сопровождается чрезмерной фиксацией на препятствии, оценкой угрозы как непреодолимой.
Для группы младших детей показатели их адаптации в социуме связаны с уровнем их социально-психологической зрелости, готовности брать на себя ответственность в затруднительной ситуации. Формирование у них адекватной самооценки, ответственности, уверенности в себе и лидерских качеств может происходить на фоне удовлетворения основных базовых потребностей в семье. При этом в воспитании важными являются адекватный уровень требований со стороны родителей, установление правил и границ в межличностном взаимодействии, наличие доверительных отношений.
В отношении единственных детей можно сказать, что показатели адаптации и субъективного благополучия связаны с уровнем их личностной зрелости, повышением собственной ответственности, снижением рентных установок и повышенных требований к партнерам по общению, способности самостоятельно справляться с затруднительной ситуацией. Их уверенность в себе и ощущение собственной значимости напрямую связаны с наличием доверительного контроля и принятия со стороны родителей. Их способность активно преодолевать затруднительные ситуации связана с наличием у них опыта самостоятельной организации своего быта, делегированием им со стороны родителей определенного круга обязанностей.
Подводя итог, можно отметить, что предположения ряда исследователей об отсутствии различий между детьми, обусловленных порядком их рождения, частично нашли подтверждение и в нашей работе. В то же время сравнение подростков-сиблингов и единственных детей выявило различия в некоторых поведенческих особенностях, воспитательных стратегиях матерей и способах реагирования подростков в затруднительных ситуациях.
Выводы
1. Достоверно значимых различий по показателям успеваемости, школьной активности, особенностям социально-психологической адаптации между группами единственных, старших и младших детей выявлено не было. Нарушение дисциплинарных норм в школе чаще встречается в группе подростков, являющихся младшими детьми в семье.
2. Матери младших детей, в сравнении с матерями единственных детей, предъявляют к ним больше требований требований, возлагают на них больше обязанностей; минимальное количество обязанностей в семье матери возлагают на подростков, являющихся единственными детьми.
3. В затруднительной ситуации старшие дети более требовательны к партнерам по общению и достоверно чаще по сравнению с единственными детьми проявляют экстрапунитивные реакции. Единственные дети, по сравнению со старшими детьми, в ситуации фрустрации в большей степени демонстрируют отказ от активного преодоления, некоторую уступчивость и озабоченность беспокойством партнера по ситуации.
4. Рост показателей самоконтроля, уверенности в себе у старших детей связан со снижением у них показателей фиксации на препятствии в затруднительных ситуациях и выбором активных способов преодоления. Проявление черт доминантности и авторитарности положительно коррелирует с количеством эмоциональных предпочтений в их адрес со стороны сверстников. Количество требований и обязанностей по отношению к старшим детям отрицательно коррелирует с общими показателями адаптации. Доверие в отношениях с родителями, адекватный уровень контроля, предоставление возможности самостоятельно принимать решения сопряжены у таких подростков с ростом толерантности в отношениях с окружением, ответственностью, самостоятельностью.
5. Показатели адаптации младших детей в социуме связаны с уровнем их социально-психологической зрелости, готовности брать на себя ответственность в затруднительной ситуации. В воспитательных стратегиях родителей важными являются удовлетворение базовых потребностей, адекватный уровень требований, установление правил и границ в межличностном взаимодействии, наличие доверительного контроля.
6. У единственных детей показатели адаптации и субъективного благополучия также связаны с уровнем их личностной зрелости, повышением собственной ответственности. Их способность активно преодолевать затруднительные ситуации связана с наличием у них опыта самостоятельной организации своего быта, делегированием им со стороны родителей определенного круга обязанностей.
Литература
1. Битянова М. Как измерить отношения в классе: Социометрический метод в школьной практике. – М.: ООО «Чистые пруды», 2005. — 32 с.
2. Бурлачук Л.Ф., Морозов С.М. Словарь-справочник по психодиагностике. – СПб.: Питер Ком, 1999. – 528 с.
3. Варга А.Я. Системная семейная психотерапия. Краткий лекционный курс. – СПб.: Речь, 2001. – 144 с.
4. Дружинин В.Н. Психология семьи. – СПб.: Питер, 2006. – 176 с.
5. Зырянова Н.М., Черткова Ю.Д. Влияние размера семьи и порядка рождения детей на взаимосвязь когнитивных и личностных характеристик // Психологические исследования: электрон. науч. журн. – 2011. – № 5(19) [Электронный ресурс] . – URL: http://psystudy.ru (дата обращения: 25.05.2015).
6. Кузьмина Т.Л., Мелентьева Е.В. Проблема детско-родительского взаимодействия в современных зарубежных исследованиях // Современная зарубежная психология. – 2014. – Т. 3, № 3. – С. 16–26.
7. Лукьянченко Н.В. Социально-психологические особенности сиблинговых отношений как значимый фактор становления и жизненного пути зрелой личности // Психологическая наука и образование. – 2010. – № 1. – С. 31–40.
8. Ричардсон Р.У. Силы семейных уз. – СПб.: Изд. «Акцидент», 1994. – 136 с.
9. Хоментаускас Г.Т. Семья глазами ребенка. – М.: Педагогика, 1989.
10. Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М. Семейный диагноз и семейная психотерапия: учебное пособие для врачей и психологов. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: Речь, 2006. – 352 с.
11. Яньшин П.В. Клиническая психодиагностика личности: учебно-методическое пособие. – 2-е изд., испр. – Спб.: Речь, 2007. – 320 с.
12. Adler A. Characteristics of the first, second, and the third child // Children. – 1928. – № 3. – P. 14–52.
13. Ernst C., Angst J. Birth order: Its influence on Personality. – Berlin: Springer-Verlag, 1983.
14. Harris J.R. Socialization, personality development, and the child's environments: Comment on Vandell // Developmental Psychology. – 2000. – Vol. 36. – P. 711–723.
15. Salmon C.A. On the impact of sex and birth order on contact with kin // Human Nature. – 1999. – Vol. 10. – P. 183–197.
16. Sulloway F.J. Born to Rebel and Its Critics // Politics and the Life Sciences. – 2000. – Vol. 19. – P. 181–202.
Ссылка для цитирования
УДК 159.9.072:316.356.2
Киселева О.В., Карулева Е.К. Сравнительный анализ семейного воспитания в социально-психологической адаптации у подростков-сиблингов и подростков — единственных детей в семье // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2015. – N 5(34) [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
Comparative analysis of parenting style and socio-psychological adaptation of adolescents-siblings and adolescents, who are the only children in the family
Kiseleva Oksana Vladimirovna1
E-mail: Kiseleva_OV@inbox.ru
Karuleva Ekaterina Konstantinovna1
E-mail: katrina.karuleva@gmail.com
1 Novosibirsk State University
Pirogova st., 2, Novosibirsk, 630090, Russian Federation
Abstract. The article presents the results of an analytical study attended by 60 adolescents (age 15—16, 30 boys and 25 girls), who are the 9th grade pupils of the "SPEKTR" secondary school in Berdsk, Novosibirsk region. Their mothers have also participated in this study (60 women, age 34—47). Empirical data have been collected through questionnaire "Diagnostics of social and psychological adaptation" by K. Rogers, R. Daymond, E.G. Eidemiller and V.V. Yustitskis’s method "The analysis of family relationships", Rosenzweig Picture-Frustration Test, Sociometry by J.L. Moreno and author's questionnaire. Differences in responding to difficult situations and parenting style have been noted between adolescents, who are siblings and only children in the family. Analysis of interrelation between mother’s parental relations and peculiarities of socio-psychological adaptation of adolescents indicate certain distinctions between adaptation mechanisms of the adolescents-siblings and those of the only children in the family.
Key words: socio-psychological adaptation; parenting style; birth order; siblings; only children.
|
|
|
|
Предыдущие |
|
|